Даа! Да-а-а-а! Да-а-а-а-а!
Как же я этого давно ждал и хотел. Выйти на ринг. Почесать кулаки. Стать для всех Богом. Самоутвердиться, прославиться, выпустить пар, надрать задницы неудачниками и почувствовать долгожданный вкус адреналина на языке. Да.
Ринг для меня — моя болезнь. Моя слабость. Моя отдушина. Обожаю, когда мои противники получают по морде. Обожаю звук ломающихся зубов и хруст чьих-то костей. Обожаю пот и кровь на своей коже. Звук гонга, рёв толпы, овации и лозунги, подаренные сотнями болельщиков лишь одному мне. Победителю. Буйному. Необузданному быку. Никто и никогда не посмеет его приручить. Клянусь всем на свете.
Мой последний противник огромный, как небоскрёб. Жилистый. Проворный. Уверенный в себе дикарь. Но я видал и не таких бугаев.
Ты сможешь, Макс. Ты сможешь. Задай пидару жару, порви его, как тряпку! И станешь в её глазах вечным героем.
Замах. Удар. Мы оба получили кулаками по лицам. А потом набросились друг на друга, как две змеи, сплетаясь в единый и опасный клубок.
— Вот это да! Вот это жара-а-а! Вы видите это! Невероятно! Два тяжеловеса. Оба равны и сильны, как бронированные телеги, — комментировал голос из динамиков, что начал меня раздражать.
Всё. Хватит. Пора заканчивать весь этот чертов цирк. Я устал. Я хочу к своей малышке. И это желание, эта вселенская злость стали моим стимулом выйти из резни победителем.
— Люблю тебя, Дюймовочка, — вскинув голову вверх, прошептал одними губами и из последних сил нанес свой коронный апперкот.
Противник отскочил от моего кулака, как резиновый, перелетел через тросы и исчез в толпе. Боже! Толпа сошла с ума. Они его добивали. Сами. Молотили руками и ногами то, что когда то называлось бойцом. Как дикие, бешеные гиены, они набросились стаей на израненную плоть и рвали её на куски.
— Не смотри. Не смотри… — отвернулся и, хромая, подошел к клетке. — Смотри на меня. Смотри на меня, родная. Я здесь. Я живой. Всё закончилось. Слышишь! Ты моя, моя, моя, — бормотал, задыхаясь, смотря в её испуганные глаза. Она смотрела на меня, легла на пол клетки, просунула ладонь сквозь прутья и протянула вниз, ко мне, свою руку.