И я снова начала целовать Романа, замирая от сладкого удовольствия, когда он прижимался ко мне бедрами, чтобы я почувствовала его желание. Скользя губами по его шее, я потянула ремень на поясе, расстегивая его брюки и почти срывая их, чтобы прочертить дорожку из поцелуев по гладкой безволосой груди, пройтись по упругому животу… Спуститься еще ниже. И еще. Ощутить полную власть над этим мужчиной.
– Да, о… да, моя девочка… да…
Его шепот возбуждал меня в тот миг едва ли не сильнее прикосновений, Роман принялся исследовать мое тело губами и руками. Я извивалась, дрожала от едва сдерживаемого желания, живот скрутило пружиной, а сердце билось так, словно я пробежала кросс. И когда сильные мужские руки приподняли меня, я обхватила ногами талию Романа, откинувшись назад, чтобы подставить его губам обнаженную грудь. Спиной ощутила холодную столешницу и закрыла глаза, чтобы еще полнее прочувствовать все, что мне давал этот мужчина.
Я не думала прежде, что могу настолько быстро забыть о приличиях, не думала, что так легко отдамся другому, не думала, что это может подарить такое наслаждение. Роман, перенеся меня на широкую кровать, трогал везде, в самых потаенных местах – и пальцами, и губами, и языком, а я дарила в ответ такие же смелые ласки, мысли о которых прежде не вызывали во мне ни трепета, ни желания заниматься этим с мужем.
Я словно спала всю жизнь, и только с Ромой очнулась, ощутив себя живой и настоящей. И когда он вошел в меня, повторяя, что я принадлежу ему, мир раскололся на сотни, на мириады осколков, и я едва сдержала животный крик, потерявшись в ощущениях и не понимая, где небо, а где земля. Я плыла на волнах наслаждения и, двигаясь в такт с этим мужчиной, повторяла, что люблю его. Только его.
И что никогда не отпущу.
Мы почти не разговаривали, словно слова могут все испортить, разрушив то странное очарование, что овладело нами. Мы словно стали другими людьми, лишившись не только одежды, но и социальных ролей, имен и всего наносного – того, что постоянно мешало нам. Столько времени мы были несостоявшимися любовниками, столько времени нас тянуло к этой бездне, столько времени мы проходили мимо, задерживая дыхание и отводя взгляды, чтобы никто не догадался о нашем притяжении, что сейчас не могли насмотреться. Нить взглядов, казалось, невозможно разорвать.