А была сказочная пара: вместе с детства, чемпион галактической Гонки и его второй пилот. Но сказка рассыпалась; Ираклий надвигал кепку до бровей, продираясь сквозь толпу репортеров, и повторял: «Без комментариев, без комментариев». Повторял как заведённый, чтобы не сорваться и никого не ударить. У него не было время на суды и тяжбы, он хотел летать, как обещал. Дал слово Майе. Детская мечта зеленоглазой девчонки – они вдвоём в одной машине под звёздами, мчатся быстрее всех.
Ираклий отлепился от зеркала. Рассеянно потёр подбородок – щетина кололась. Бриться или не бриться, вот в чём вопрос. Он ненавидел холодное лезвие на щеках, а на депиляцию у него была аллергия. Майя хихикала: мол, нечего было лезть к реакторам в училище. Конечно, они настоящие, и мощность у них очень даже крейсерская.
Если летишь в отпуск, туда, где инкогнито гостей – священно, можно не бриться? И даже волосы отпустить чуток. Риолота – планета-курорт, там можно всё, что ты хотел, но никак не решался. Главное – другим не мешать.
Кто бы мог подумать: чтобы босс тебя сам выпнул в отпуск, нужно было чуть не угробиться на трассе. Начальники все такие? Пока не сдохнешь на рабочем месте, будут выжимать соки. Ираклий отлепился от зеркала. Подровнял на полке флаконы с гелями и кремами. Порядок успокаивал: контроль над своей жизнью начинался с мелочей.
А нарушил раз, допустил журналистов на тренировку – и что? Авария, за месяц до Гонки. Инвесторы зашевелились, как змеи. Может, стоит прикрыть Гонку? Проверить трассы, спидеры. Да, убытки, но если грохнется чемпион – то случится банкротство. Когда год назад Майя погибла на финишной прямой, босс не потерял денег только по одной причине: Ираклий перетянул через финиш в горящей машине. Герой. Красавец. Маэстро. Инвесторов не волновало, что именно это пожирает его по ночам.
Нужно было бросать всё, тормозить, когда корпус вспыхнул, а Майя замолкла, но… Рефлексы, помрачение рассудка, что-то... Будь оно проклято. Чемпион, который выжил. Теперь, если после отпуска его признают годным, он стартует один. «Ошибка пилота – проверься у врачей», – сказал босс. «Вернулись кошмары, – поняла Маниша, его бессменный механик. – Вали в отпуск, сынок».
Маниша, полная, с обветренным лицом и волосами колкими, как солома – Ираклий скрутил бы любого, кто назвал бы её некрасивой. Она костерила его за лихачество и пекла лучшие в мире оладьи. Ираклий уплетал их тут же, в промасленном ангаре, под капотами спидеров. Она вытащила его из-за края, когда разбилась Майя – а он зачем-то выжил.