– Эй, приятель, – зашипел рядом Тим. – Горячая штучка, а? Завалил бы её, да? Да ты поди и не слезал, гха-гха, т-ты чего!
Ираклий двигался мгновенно, когда хотел. Он сдавил горло Тима, чуть приподняв над полом. Тот выпучил глаза и засучил пятками, как повешенный.
– Тебя назначили гидом, потому что ты ноль в гонках, – озвучил Ираклий. Сильнее сжал пальцы. Тим захрипел и вцепился ему в руку. – Ценю заботу о моих нервах. Но если бы ты посмотрел интервью, то узнал бы кое-что важное. На будущее. Я не терплю неуважения к женщинам. Ни в какой форме. Ясно?
Тим согласно задёргался. Светлые глаза отчаянно слезились. Ираклий медленно выдохнул. Разжал пальцы – аккуратно, ровно так, чтобы Тим успел восстановить дыхание. Секс – не повод для хамства.
Да, он спал с Ракшей. Она сама нашла его в баре через месяц после гибели Майи – заросший щетиной, пьяный до слезящихся глаз, он нарывался на драку и доставал охрану. Калечить чемпиона нельзя, а увести надо… Ракша увела его оттуда, он не помнил как, но с выпивкой наутро завязал – как отрезало. Ракша была с ним дольше всех – красивая, гладкая, надменная. Целовала, царапая ногтями затылок, под вспышками камер: ему было плевать, а её рейтинги били рекорды. Ираклий расстался без сожаления, но помнил и забывать не собирался.
Хорош бы он был, пустив под откос всё, чего они с Майей так упорно добивались. «Майя, я шёл наверх только ради тебя. И сейчас продолжаю, потому что обещал тебе летать». Прошёл год – это много или мало? Он сменил столько женщин… Нежил их. А кого-то брал властно и строго. Добивался неистовой дрожи под руками, стонов истинного удовольствия, которое не каждая женщина знает. Он просил прощения за все несбывшиеся ночи, словно жаждал искупить то, что живёт, а Майя – больше нет.
И ни одна брюнетка, блондинка – только не рыжая, – изгибаясь в его руках, не знала, что прямо сейчас он отдаётся ей целиком и без остатка, не рассчитывая на что-то взамен, думаю лишь о её наслаждении. А после, когда она улыбалась устало и чисто, вытягиваясь на смятых простынях, он уходил в душ один. Долго стоял над раковиной , пустив воду впустую, и заказывал с браслета доставку букета наутро. Он расставался твёрдо и нежно. И снова оставался один.
– Мистер, ты не робот, роботы не психуют. Пей. – Бормотание Тима прорвалось в воспоминание. Что-то холодное ткнулось в руку. – Вообще-то меня надо отпаивать, чуть не задушил же, но на тебе лица нет. Вода. Ну?