Я так замечталась, представляя игру бликов эльфийских огоньков на своих платьях, восторженные взгляды людей, рукоплескания моим моделям на подиуме, что едва не навернулась с лестницы. А тут еще и половица скрипнула. Я подпрыгнула. Сумка с платьем выпала из рук. Нет, нет!!
Я кинулась к своему сокровищу, расстегнула замок, проверила хрустальные кабошоны на поясе и облегченно выдохнула, не обнаружив трещин. Ох, обошлось!
— Марья, — шикнула мама. — Ты чего капаешься?
— Марья? — раздался голос за спиной.
Я сглотнула и медленно повернула голову. Папа стоял, занимая своими внушительными размерами все пространство в дверном проёме, и слегка покачивался.
— Папочка, я все объясню... — пробормотала, сидя на коленях и подтягивая поближе к себе сумку с платьем.
— Конечно, — прошипел родитель, с невероятной для не совсем трезвого человека проворностью, кидаясь вперед и хватая мою вторую сумку с самыми необходимыми вещами. Я тоже попыталась ее схватить, но папа со всей силы потянул её на себя, а я резко отпустила, из-за чего папа все-таки потерял равновесие и полетел на пол.
— Папочка, прости, — проговорила я и, подхватив сумку с платьем, вскочила на ноги, кинулась на улицу, предусмотрительно захлопнув дверь и подперев её снаружи вилами.
Мама уже ждала меня, придерживая под уздцы нашу гнедую лошадку. Я быстро привязала сумку к седлу, чмокнула маму и устроилась на спине у Ночки.
— Доченька, ты только будь осторожна! Все-таки ночь…
— Буду, мама!
— И в городе тоже, будь осторожна! Столица, она такая неспокойная…
— Буду, мама!
— И как на конкурс примут, обязательно напиши!
— Да, мамочка!
Я тревожно поглядывала на трясущуюся дверь. Надо ехать, а мама продолжала держать лошадку за повод.
— Мам?
— Ой, да, конечно, — И мама отпустила Ночку, а еще вручила мне маленький мешочек. — Это на первое время... Ой, Марья, горе ты мое…
— Неугомонное. Знаю, мам! Но мечта…
Мама кивнула.
— Побереги себя!
— Поберегу!! — пообещала я.
А папа что было сил продолжал колотить дверь изнутри, того и гляди сорвётся с петель. Что-то хрустнуло. Собаки залаяли. В соседних домиках загорелся свет.
Я взяла поводья и пустила лошадку вскачь. Плохая я наездница, не для того моя попа приспособлена — сидеть на диванчике да вязать или шить — мое истинное предназначение, но тут либо так, либо замуж... А я не против — замуж-то, но мечта...