Как ни странно, но толпа перед нами расступалась. Меня выдвинули вперед. Хотя я бы предпочла двигаться за ним, но «папуля» счел иначе. Кто-то кланялся, другие произносили имя герцога с придыханием, а мне хотелось рвать и метать, потому что теперь и я стала объектом излишне пристального внимания. А ведь изначально планировала затесаться среди всей этой толпы и не выделяться, а теперь вряд ли получится. Ещё и спину сверлил излишне пытливый взгляд папаши.
Вскоре мы оказались возле ворот. Остановились в ожидании. Как раз через них проходила девушка в пышном длинном платье с таким количеством драгоценностей, что мне стало ее жаль, новогодняя елка отдыхает. Никогда не понимала тяги к драгоценностям. А к такому количеству и подавно. Мама всегда говорила, что всего должно быть в меру, но в данном случае мерой не пахло.
Девушка встала на широкую пластину в воротах. По ней прошли всполохи, перебираясь на тело красотки, волны света стали проходить по ней, как сканирование, секунда, две, и в небо взметнулись несколько зеленоватых искорок. Мужчина, проводящий исследования, скривился, но всего на мгновение, после чего озвучил:
— Целительский факультет.
— Надеюсь, ты хоть туда попадешь, — угрожающе рыкнул папуля, подталкивая меня в спину.
Отвечать не стала, повела плечами, демонстрируя свое отношение к его угрожающему голосу, заодно выказывая пренебрежение к выходкам новоявленного родственника, смело шагнула вперёд и заняла место на пластине, где до этого стояла «новогодняя елка». Волнения не было, в голове всё ещё звучали слова бабушки о моем огромном резерве, накопленном за все годы жизни в немагическом мире. Даже самой интересно стало, какой сюрприз ждёт папулю. И пусть только рыкнет ещё раз о моей бездарности, я не Иллианита, молчать не стану, будь он хоть трижды приближенным к Императору.
Сканирование закончилось, в небо взметнулись искры сперва разноцветного оттенка, смешавшегося воедино, потом тёмно-серые, а следом и фиолетовые. Наблюдающий за проходным испытанием мужчина едва не подскочил, меланхоличное выражение сменилось на азартное, он, не скрываясь, потирал руки.
— Доволен? — излишне равнодушно уточнила, обернувшись к нему. — Я пошла, тебя ждут дела.
Прощаться теплее я не собиралась. Не заслужил. Пусть радуется, что его дочь не стала позором семьи, коей ее считали все это время.