— Умеешь ты успокоить, — буркнул совсем не по-королевски Хорнер. — И как нам проводить эти смотрины? Устраивать какие-то конкурсы, чтобы увидеть девушек в деле?
— Нет. Достаточно будет месяца пребывания во дворце всех приглашенных. Если среди гостий окажется та, единственная, сила Норвена ее распознает, именно она должна выбрать вторую половину для некроманта, — заявил хозяин покоев.
— Боюсь, мой братец после пары дней домогательств просто сбежит на кладбище и во дворце не появится, ему и так уже девушки поперек горла, а выбор невесты он приравнивает к казни, — поделился наболевшим монарх.
— И его можно понять. Он знает, что надо, девушки донимают, вызывают отторжение, а время идет. Вот и получается, что мучаются от этой ситуации все.
— А что сказать самим девушкам? Ведь никакой гарантии, что среди именно этого потока окажется нужная нам, если верить твоим словам, — ухмыльнулся король.
— Зачем им вообще что-то сообщать? — удивился оракул. — Ты же не собираешься отчитываться о своих действиях?
— Все равно повод должен быть. Всем известно, насколько мы предвзято относимся ко всякого рода развлечениям, — сдвинул брови обеспокоенный мужчина.
— А мы просто пригласим их для празднования дня рождения Норвена, ведь ему как раз через два месяца исполняется двадцать семь лет, думаю, это веский повод. Как раз съедутся заранее, поживут здесь, у вашего брата будет возможность присмотреться к каждой.
На том и решили. Вечером Хорнер поставил Норвена перед фактом, рассказав ему о разговоре с оракулом. Некромант несколько мгновений переваривал слова короля, хотел было отказаться, но страх от пророчества заставил-таки согласиться. Не ради себя, ради брата, они слишком сильно любили друг друга. Хотя некромант все же оставил для себя лазейку, пообещав присмотреться к девушкам, а не обязательно выбрать. Правитель и на такое согласился, зная неприязнь младшего к девушкам, особенно желающим поскорее получить статус принцессы.
***
Ровно в назначенное время оба брата вошли в тронный зал, где уже собрались приглашенные гости. Девушки смотрели на них, затаив дыхание, и было от чего: оба высокие, подтянутые, широкоплечие, темные волосы едва достигали плеч, у короля они чуть короче, у некроманта длиннее. Синева глаз тоже немного отличалась, у монарха они излучали свет, выделялись на лице, в них хотелось утонуть, а у некроманта уходили в черноту, стоило удостоиться пристального взгляда младшего принца, как возникало желание поскорее отвести глаза. Четко очерченные губы привлекали не один женский взгляд. Но если лицо старшего брата просто поражало красотой, то у младшего оно еще и привлекало к себе взгляд необычной татуировкой на виске. Руна жреца смерти. Мало у кого из некромантов была подобная, ведь она означала одно: сама госпожа Смерть признала его равным себе, вот только об этом никто не знал, даже сам Норвен. Хозяйка Чертогов никогда не появлялась, предпочитая держаться в стороне до поры до времени. Сам Норвен считал, что так отметила его сила рода. А рассказать о подобном ему никто не мог, потому что такой силой и отметиной не обладал никто. Архивы естественно ничего не дали, даже упоминания об оживающих на время мертвецах ни в одной хронике не было. Первые пять лет Норвен еще занимался поисками, собрав самую огромную библиотеку, а потом бросил, осознав, что результатов нет и вряд ли появятся. Он предпочел сам развивать свой дар, учиться на своих ошибках и достижениях.