Я кивнула.
– Так отвечайте! – возмутился мужчина.
– Я вас слышу, – ответила и увидела, как прищурился господин Парног.
– Издеваешься?! – прикрикнул мужчина и шагнул ко мне, схватил за руку.
Я вскрикнула.
– Парног! – услышала я голос ректора. – Я уже говорил вам, что не стоит здесь применять ваши методы.
– Доброе утро, господин Фрог-суа, – заместитель отошел. – Я и пальцем не тронул студентку. Просто пытался узнать, что она делала в такое раннее время за стенами академии, – спокойно пояснил преподаватель.
– Что?! Вне стен? – ректор бросил на меня гневный взгляд. Сейчас, когда меня не загораживал господин Парног, брови ректора поднялись, рассматривая мой внешний вид.
– Да, и я предполагаю, что не первый раз, – покосился на меня господин Парног.
– Это она вам сказала? – поинтересовался ректор.
– Пока нет.
Господин Фрог-суа указал на дверь:
– Выйди.
Я поплелась к двери. Зачем заставлять себя ждать? Я вышла, села в кресло.
Секретарь перебирала почту. Скопилось достаточно писем. Я не знаю зачем, но сначала вся корреспонденция поступала к секретарю. Я думала ректора, но оказывается заместителя. Ее пересматривали. Домашние письма отдавались, а остальные – на усмотрения руководства. Так контролировали наши стремления. Возможно, из лучших побуждений, но я все равно не понимала. Ведь если я захочу написать кому-нибудь насчет работы, его же в первую очередь прочтет заместитель ректора. А вдруг он не захочет отдавать? Я же никогда не узнаю, что мне написали.
Я вздохнула.
Но говорят, что назначения, благодаря таким проверкам, всегда совпадали с желанием студентов. При распределении давали места ближе к дому, если того желал выпускник. Может, какой-то плюс в этом и есть.
– Миллая, тебе письмо, – подняла конверт женщина.
Я улыбнулась. Хоть что-то приятное! Встав, я протянула руку и взяла конверт. Одним движением разорвала и вытащила письмо. О, лучше бы я никогда не знала о его прибытии! Почему оно не потерялось? Не порвалось или его не съели мыши?
Неужели этот день проклят? Все же происходило, как всегда. Простой день! Почему все так повернулась? И все из-за этого украшения, будь оно не ладно!
Мои пальцы задрожали, слезы снова наполнились слезами. Я никогда в жизни столько не плакала.
"Миллая, это Кана, соседка справа. Я решила написать, чтобы потом для тебя не было сюрпризом эта новость. Так тяжело говорить, но твою мать нашли утром мертвую в доме, а сестра пропала. Никто ее не видел..."