— Скажите, вы желаете сойти с этого червя живым? — ровно спросила его.
— Ух, грозная какая! А ты не смотри, что я старенький, я, может, ещё ого-го!
— Я боевой маг, — продолжила тем же тоном, хмуро глядя на попутчика. Того, правда, совсем не пронимал тяжёлый взгляд, отработанный на курсантах и младших членах Ордена. — Я сначала бью, потом разговариваю. Чудо, что сдержалась сейчас!
— Ух! Говорю же, хороша! Люблю женщин в форме! — мечтательно прижмурился он и даже звонко причмокнул. — А так, может, и не худший конец для старика — от руки красотки, а?
Попутчик рассмеялся своей шутке, а я лишь пожала плечами, села на койку и начала стаскивать сапоги. В любом случае он предупреждён и совесть моя чиста. А если желает сунуть голову Змее в пасть — кто ему запретит! Видимо, пожил достаточно и терять ему нечего.
Не получив ответа, старичок не расстроился и бодро затрещал обо всём на свете. Я мрачно спросила себя, почему не взяла одноместную каюту, и тут же ответила: на этом рейсе таких попросту не было. А добираться с пересадкой или ждать ещё почти сутки совершенно не хотелось.
Сбросив сапоги на пол, я устроилась на койке с ногами и погрузилась в изучение выданных королём бумаг. Пока сосед не распускал руки, я вполне могла потерпеть его, причём без особых неудобств.
Расчёт оказался верен, и даже не пришлось прибегать к защитным заклинаниям. Стоило немного отвлечься, и я просто перестала воспринимать болтовню попутчика, а тому, кажется, и не требовалась реакция слушателя, достаточно молчания.
Поначалу игнорировать его вот так было неловко. Старый человек, вероятно одинокий, не так уж часто ему доводится поговорить хоть с кем-то! Но я быстро заткнула совесть напоминаниями о начале знакомства. Сам виноват: не стал бы распускать руки, я бы наверняка пожалела его и постаралась поддержать светский разговор.
Всё-таки репутация Змееловов имела свои плюсы: никому бы и в голову не пришло хватать ястреба за задницу, это очень неприятный способ самоубийства. А сейчас… Легкомысленная голубая блуза навыпуск, удлинённый светло-серый жилет с тонким поясом — и кто под всем этим отличит военную выправку от отличной осанки!
Каюта мелко задрожала, по стенам прокатился длинный, протяжный стон — сигнал о погружении. Койка дёрнулась, заставив меня ухватиться для надёжности за стол и придержать второй рукой бумаги на коленях. Пол накренился, тряска усилилась. Сейчас червь полз по спирали вниз, к близким в этом месте водам Океана: именно толщина породы определяла, где можно, а где нельзя строить червячные станции.