– Я старше тебя, Дэйзи, – Хантер понял, что тревожило его еще сильнее, чем прошлые эмоции и чувства. – Я старше тебя, и рано или поздно я буду, как отец Майкла, сидеть в инвалидном кресле, а ты будешь все так же хороша собой. Почти двадцать лет разницы – не шутки.
Дэйзи потянулась к его лицу и ласково провела тонкими пальцами по глубоким морщинам на лбу, которые, впрочем, ничуть не портили мужчину. Сверкнул золотистым бликом янтарь в кольце, которое Хантер подарил ей на последнюю годовщину свадьбы. Несмотря на годы, Уилл был хорош собой, подтянут – сказывалось военное прошлое. Он был скалой, пусть и испещренной трещинами лет. Но самое главное – она любила его.
– Не шутки, – наконец ответила она. – А я разве шутила, когда говорила, что люблю тебя? Я не знаю, что будет потом. И никто не знает. Но мы вместе уже шестнадцать лет, и я надеюсь, что впереди у нас еще немало времени. И я хочу прожить его с тобой рядом… Я люблю тебя.
Хантер обнял жену, зарываясь лицом в ее пушистые волосы, но сердце его билось неровно – словно волнение Алекс передалось и ему.
Что-то случится или уже случилось.
Алекс разъяренной тигрицей металась по гостиной, залитой оранжево-алым закатным светом, который вспыхивал на рамах зеркал и отражался тревожными огоньками на подвесках хрустальных люстр. Молчаливыми тенями замерли на диване ее муж и его друг Уильям, не знающие, как успокоить волнение Алекс – когда она впадала в подобное состояние, помочь было сложно. Любое слово могло сделать только хуже, а брошенное вскользь «Успокойся!» вызвать еще большую волну истерики.
Машину Джоан полчаса назад нашли на проселочной дороге в пустыне. Листик с криво нацарапанными номерами полиция уже взяла в обработку, считая, что это может стать зацепкой в деле исчезновения – или похищения – мисс Трэнтон.
Притихшие и перепуганные, жались друг к другу у окна Джульетт и Ричард, не решаясь и слова сказать. Девушка чувствовала себя виноватой в случившемся – ведь если бы она не разозлила сестру в том проклятом баре, заигрывая с ее парнем, ничего этого не случилось бы. О том, что Джоан виновата сама – она не хотела думать. Джульетт слишком привыкла брать на себя ответственность за проступки сестры.
– Где же она! – Алекс замерла, будто натолкнулась на невидимую стену, дергая жемчужные бусы и глядя куда-то в пустоту. Глаза ее потемнели от беспокойства и отчаяния. – Сколько можно ждать, пока что-то выяснят! И если ее похитили… почему не звонят, не требуют выкуп?