Я, чтобы не видела мама, сделала страшное лицо, но Янка давно уже меня не боялась. Прошли те благословенные времена, когда авторитет старшей сестры поддерживался ещё и физическим превосходством. А сейчас попробуй шлёпнуть её по попе! Своя потом огребёт, ещё и в удвоенном количестве. Теперь её пугали только угрозы отлучения от моей косметики, да и то не всегда. Вот и оставалось лишь рожи корчить.
– Бред какой-то… – Второе письмо хоть и было написано шалайскими буквами, но в слова эти буквы не складывались, как я ни старалась. – Абракадабра полная. Может, сбой произошёл? Перезагрузи комп!
Но и после перезарузки ничего не изменилось. Второе письмо так и осталось «секретным». Если кто и зашифровал его специально для меня, то разобраться с кодом я не смогла. Мелькнула мысль, что кое-кто в Океании таким образом проверяет мои аналитические способности, но я её отогнала. Уж слишком многое должно быть известно обо мне этому кое-кому, чтобы затевать такие игры. Но руки всё же зачесались, так хотелось набить ему морду! Ведь по его вине я вернулась домой!..
«Ага, ещё скажи, что тебя это сильно расстраивает! Вернуться к маме и папе, к несносной, но любимой Янке, оставить чужой и чуждый мир. Конечно – это плохо! Гораздо лучше было остаться там, угодить в радушно выкопанную специально для меня яму и, сидя по уши в дерьме, думать о мести! И с кем я собралась тягаться? С сыном сенатора! А что, Сейл – смелая девушка. Ничего не боится! И правда, чего бояться, когда терять нечего? Ну, почти нечего…»
Я сглотнула застрявший ком в горле, стараясь унять душащие меня слёзы. Сон – не сон, но было жутко обидно, что справедливости нет ни в этом, ни в том мире. И те, кто облечены властью, могут творить всё, что хотят!
– Будь ты проклят, Хрен! И ты, и твой папаша! Всё ваше холёное семейство, вместе с Олеймой!
– Лен, кому это ты проклятья шлёшь?
Я и не заметила, что мама вошла в нашу с Янкой комнату. Младшенькая так и залипла у компа, нацепила на голову наушники и ничего вокруг не видела и не слышала. Так что я вполне могла считать, что пребываю в полном одиночестве. Оказалось – нет, мама услышала мои стенания.
– Есть один… хрен с горы. Прости, мам, но он такой… мерзкий!
– Красавец? – Мама села на кровать и обняла меня.
– Почему ты так решила?
– Потому, что по закону жанра главный злодей должен быть писаным красавцем благородных кровей, который в итоге становится мужем героини либо умирает от её руки. Ну, так как? Этот твой… хрен с горы, красавец?