Но она нравилась ему. Своим упрямством и настойчивостью. И тем, что он знал: она может стать другой. Именно она сможет дать ему самую чистую эмоцию. Яркую, звонкую, дикую. Она – не умеющая пока созерцать, впитывать кожей запахи и звуки, безразличная к красоте и волшебству. Она чистый лист, и Вольдемар его заполнит так, как нужно именно ему. Научит наслаждаться каждой частичкой мира и будет жадно пить до дна, когда в первый раз на нее лавиной снизойдет понимание изумительности мира. Когда своей прозрачной душой, не ведавшей прежде красоты, она ошеломленно дотронется до всех его красок.
Мужчина настолько погрузился в сладостное предвкушение, что не сразу заметил тонкий силуэт, в нетерпении замерший в проеме входной двери.
– Проснулся? Выздоровел уже? – с напором допрашивала его Аурика. – Я сейчас пулей в душ, а ты не вздумай снова заболеть.
Вольдемар кивал ей, соглашаясь. Пусть делает, как знает. Разглядывал стройное тельце и размышлял, какой же на вкус будет ее яркая эмоция.
Аурика с прищуром посмотрела на него, двумя растопыренными рогаткой пальцами показала на свои глаза и в его сторону, давая тем понять, что хоть и удаляется, но непонятным образом за ним следит. И важной павой направилась в душ.
Через пару минут во входную дверь постучали. Настойчиво и нетерпеливо. Вольдемар затаился и попытался слиться с диваном. Барабанящий звук не умолкал, а затем, к удивлению мужчины, сменился скрежетом в замочной скважине. Вольдемар поспешил на помощь неожиданному гостю, коль упорство того свидетельствовало о том, что внутрь он все равно рано или поздно доберется. А так хоть можно сделать вид, что и сам открывать дверь торопился и даже очень гостю рад.
На входе оказалась крупная дама с довольно внушительным багажом. Она Вольдемару, очевидно, удивлялась и возмущенно втягивала воздух ртом.
– По какому законодательному праву ви, молодой человек, расположились в приватизированном мною проеме входной двери? – шумно дышала в его сторону дама. – И продолжаете весь из себя стоять, будто так и надо.
– Я друг Аурики, – ответил скромно Вольдемар.
– Рокфорд, ты таки слыхал этого человека? – взвизгнула дама. – Этот колченогий – Аурики друг.
В образовавшейся щели между щекой визгливой дамы и косяком двери появилось красивое мужское лицо и с любопытством оглядело Вольдемара.