– Храбрая какая, – сказал парень, посмеиваясь. – Я б на такой женился.
– Я за незнакомцев замуж не выхожу, – отбрила Иримма. – Мы даже ещё не целовались ни разу!
Он был такой красивый! Ехал рядом на сером в яблоках коне и смеялся, а от улыбки на щеках играли ямочки. Как не влюбиться, если ямочки?! Но и без них парень был чудо как хорошо! Румяный, с длинными русыми волосами, по орханскому обычаю заплетёнными в длинную косу, с ясными серыми глазами. Было жарко, он скинул суконную короткую куртку с позументами и развязал тесьму у ворота рубашки. Иримма всё время останавливалась взглядом на этом треугольничке кожи – слегка загорелой, гладкой. Так и хотелось коснуться! Вдобавок было видно, что у парня не растёт на груди этих противных волос, какие часто бывают у мужчин. К примеру, у одного ухажёра из тёткиной дальней родни волосы были на груди, плечах и спине. Когда мужчины рода собирались на лугу и швырялись там камнями, он словно напоказ раздевался, оставляя лишь килт, и поигрывал мускулами. А сам весь был покрыт волосами, жуть как противно.
Он играл мускулами, швырялся камнями… И потом потный, вонючий, волосатый лез к Иримме целоваться. Фу!
Девушка зажмурилась, потрясла головой, пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний, и именно в этот момент парень проделал рискованный трюк: перегнулся с седла к повозке и поцеловал Иримму в щёку. Вскользь, едва коснувшись, но этого хватило, чтобы Иримму прошило, словно молнией – от лица и насквозь, до самого кожаного сиденья!
– Ай! – шёпотом сказала она и прижала руку к щеке.
– Вот так-так! Вы не так уж храбры? – спросил парень насмешливо.
– Вот ещё, – заявила Иримма. – Меня зовут Иримма Верн, мне двадцать лет, а скоро будет двадцать один. И я еду во Дворец Костей навестить родню. А вы?
– А меня зовут Арниу Эльмогор, – сообщил парень. – И я простой гонец, который едет с письмом из Инаши в тот самый Ташарге, куда ты не едешь.
– А что же ты не спешишь, если гонец?
Арниу пожал плечами.
– С такими вестями лучше не спешить, – сказал он. – В былые времена за такие вести гонцам головы рубили, да и теперь…
Он пожал плечами и насмешливо улыбнулся. Иримма как заворожённая уставилась на ямочки на его щеках.
– Да и теперь, боюсь, придётся пускать Рыско вскачь, едва отдам письмо.
– Ого, – с завистью сказала девушка, – как интересно у тебя всё устроено.