- Волосы, как всем прочим поварам, остричь! - грозно хлопнул рукой по столу Ридейро-старший, отчего я нервно вздрогнула, до конца так и не осознав, что только что произошло. - Ради тебя мы пошли на нарушение инструкций, но раз ты не способна этого по достоинству оценить, то будешь теперь как все!
Я стиснула зубы, но промолчала. Хотелось закричать и вцепиться когтями в эти холеные рожи, но в таком случае я мигом лишилась бы работы, единственного источника скудного дохода.
- Тебе ясно? - потребовал ответа граф.
- Да, - вынужденно согласилась с ним, про себя уже придумывая способы спрятать свое сокровище.
Волосы всегда были моей гордостью. Длинные шелковистые светлые локоны доходили до талии и были очень густыми. Просто так не спрячешь, но если раздобыть тугую сетку...
Я уже развернулась, чтобы идти работать дальше, как неожиданная боль пронзила затылок. Я дернулась, стараясь ослабить натяжение оттянутой назад длинной косы, но сделать ничего не смогла. Миг, и кожу на затылке обдало непривычным холодом, а освобожденные из плена тугой прически локоны завились пружинками и упали на лицо.
- Еще раз в еде будет волос - обрею налысо, - вкрадчиво пообещал мне на ухо Тиран, довольно крутя в руках мою отрезанную косу.
Меня начала бить мелкая дрожь. Я стояла истуканом и не могла поверить в произошедшее. Как так? Меня, княжну, опростоволосили, как какую-то… кухарку?!
«А ты и есть кухарка», - нещадно всплыла горькая мысль.
Тиран широко улыбнулся и презрительно бросил:
- Свободна!
Я развернулась и на негнущихся ногах направилась к двери, по дороге услышав от графа тихое недовольное: “Зачем ты с ней так?” Ответа дожидаться не стала, да и не услышала бы я ничего. В ушах стоял гул, сердце колотилось, как бешеное, а в глазах застыли слезы. Горькие слезы унижения. Как дошла до ближайшей кладовки и заперлась там, я не помню. Рыдала навзрыд, тогда, наверное, час, не меньше, а в это время на кухне подгорала шарлотка.
Криво обрезанные пряди я убрала под косынку, а по приходу обратно на кухню услышала ехидное: “Ну что, баронесска, теперь как мы? Правила для всех писаны”. Злорадствовали слуги еще долго.
После этого Тии’ран вместо приправ в супе получил набор слабительных трав, а я впервые отправилась мыть посуду. И все бы ничего, если бы на это время жалование мне не урезали, а это еще на несколько месяцев отсрочивало мою свободу.