Припоминая ароматы бергамота и мяты, Мэри наполнила посуду крепким чаем. Дорисовала в своем воображении пар, тонкой струйкой поднимавшийся над чашками. Пар показался ей слишком спокойным, и Мэри с легкостью добавила ветерок, раздувавший его. Почувствовав, как разносится знакомый аромат по залу, девушка позволила себе улыбнуться.
Через секунду рядом с чайником и чашками появилась хрустальная вазочка с вишневым вареньем. Солнечный свет не проникал в зал, и Мэри, недолго думая, сотворила собственный лучик. Пронзая тонкие стенки и содержимое вазочки, он позволял увидеть рубиновый цвет любимого лакомства.
Миссис Джейн, заинтригованная вишневой частью иллюзии, вытянула вперед руку. Мэри спешно добавила ложечку, ругая себя за непредусмотрительность. Представляя мамино варенье, его приятную нежность и ненавязчивую сладость, девушка помогла мисс Джейн зачерпнуть вишенку со всем должным вкусом и ароматом. В то же время мистер Портер сделал глоток чая. И хотя сытости от еды, созданной иллюзией, наступить не могло, Мэри поняла по лицам мастеров, что удовольствие ее творение способно доставить.
– Браво, мисс Кристиан, – кивнул мистер Портер. – Но будьте внимательны, время заканчивается.
Мэри и сама понимала, что пора отпускать иллюзию. Созданное ее воображением нужно было отцепить от него так, чтобы иллюзия смогла существовать отдельно и без дальнейшего вмешательства творца. Ничего сложного в этом не было. Перестать воображать, добившись статичности иллюзии, и очень-очень медленно наполнить свое сознание иными мыслями, удерживая творение перед своими глазами, как если бы оно было настоящим.
Насколько знала Мэри, у мастеров иллюзий финальный этап создания занимал не более доли секунды. Ей же, творцу далеко не опытному, требовалось больше времени. Впрочем, малое количество песка в верхней чаше девушку совсем не пугало. Напротив, это было даже хорошо – не нужно было искать, на чем сосредоточиться...
Мистер Портер со всей силой ударил ладонью по столешнице, и Мэри вздрогнула от громкого хлопка. В тот же миг созданная ею иллюзия подернулась рябью и разлетелась легким туманом. Не осталось ничего: ни чудесной посуды, ни аромата чая, ни рубинового отблеска от вазочки с вареньем на столе.
Мэри побледнела. На глаза навернулись слезы. На несколько секунд перехватило дыхание.