— Тоже хотите в нечисть записаться? И не боитесь, что сожгут?
— Не боюсь, — качнул головой собеседник и извлек из-под рубашки знак-оберег, какими в храмах Кардалиса приторговывали. Только в отличие от триерских безделушек, по этому искры бегали, будто не просто железяка погнутая, а благословленная, силой бога отмеченная.
— А я боюсь, — вырвав локоть, буркнула я. Настроение и без того плохое, испортилось окончательно: не хватало в городе пришлых жрецов! Будто без них проблем мало. — Еще примут за вашу пособницу… Нет уж, сама дойду. А вы вперед езжайте, как раз своих у ворот догоните и вместе от ворот полетите, — закончила, перехватывая поудобнее сапоги, и зашагала в сторону города. На небе предательски забрезжил рассвет. И, кажется, теперь я знала причину появления своей тревоги.
Я прибавила шагу. Конь за спиной протяжно заржал, недовольный поведением своего хозяина. И я с ним, конем, была полностью солидарна. Вместо того, чтобы догонять остальную группу, Эрвин заставлял коня плестись за мной след в след, останавливая бедолагу, когда я решала сделать перерыв. Я негодовала, осознавая всю подлость ситуации. Мне претило ступать в город как проводником, так и подконвойным, но выбора мне не оставляли.
В очередной раз остановившись, я резко обернулась и, зло прищурившись, поинтересовалась:
— Вот вам совсем нечем заняться?
— Не-а, — развел руками паяц и напомнил, ухмыляясь: — Ты сама сказала, раньше полудня в город не попасть, а сидеть у ворот в ожидании аудиенции гордость не позволяет.
— А тащиться со скоростью раненной черепахи — позволяет? — хмыкнула я, чуть добрея. Аргументы собеседника бальзамом пролились на израненную самооценку. Хоть кто-то прислушался к доброму совету.
— Так в приятной компании, — пожал плечами нежданный спутник. — И не просто так. Может еще чего занятного о мэре расскажешь. Не он ли виноват в столь плачевном состоянии горожан?
— Отчасти, — вздохнула я, но лгать совесть не позволила. — Но платье — это болотник, а не мэр. Не любит скряга, когда я прихожу. Так и норовит в топь утянуть.
— Безуспешно? — сочувственно, отчего я заподозрила, что надо мной издеваются, полюбопытствовал Эрвин.
— Почти. — Я перевела взгляд на стоявший подол. Сколько же воды придется натаскать, чтобы его как следует отстирать. — Местные духи крайне мстительны. Только им покажется, что чем-то их задели, считай, пропал. Никакие извинения не примут, пока вдоволь не насладятся расплатой.