Его слова казались признанием и были мне не понятны. В них слышалась грусть и горечь.
Я вздрогнула от его слов и улыбнулась. Линар тронул губами кончик моего носа, подбородок и щеки, прижимая крепче. Я продолжала завороженно смотреть, боясь двинуться и спугнуть это чудо понимания между нами. Низ живота стянуло узлом от желания, хотелось придвинуться близко – близко, чтобы между нами не было ни кусочка пространства. А еще хотелось прижаться плотнее и ощутить твердую выпуклость мужского живота, его возбуждение, почувствовать его страсть, тронуть языком чувствительное местечко около ключицы, задевая шелковистую мягкость кожи зубами, прикусывая, нежную плоть. Медленно-медленно. Остро… оставить следы на плечах, груди… Но я не могла позволить себе промедления. Все-таки это мой день, и меня ждут.
— Отпусти, — прошептала я. — Нас ждут… Виктория, она будет ждать. Там одна… за столиком ресторана.
— Я весь горю, и только ты можешь охладить этот жар, не дающий мне связно мыслить, — не замечая моих слов, прошептал Линар. И подхватил меня на руки, чтобы через мгновение водрузить на кровать. Я возмущенно пискнула, но произнести ничего не успела. Впрочем, наверное, просто не хотела его останавливать.
Линар прижался к моим губам в чувственном поцелуе. Я замерла, вздрагивая от охвативших меня эмоций. Я очень хотела его. Сильно. Не выносимо. Хотела раскрыться, довериться, но тело вопреки желаниям души сжалось, как пружина, мешая расслабиться, внутренне сжимаясь еще больше. Я чувствовала между нами стену какой-то недосказанности, неизвестности. Я знала — у Линара есть тайна… А еще я знала — эта близость спланированный акт и о спонтанности речь не идет. Странное ощущения уверенности…
Мужчина плотнее прижался к моим напряженным губам и попытался раздвинуть их легкими прикосновениями, прикасаясь языком. Сначала к верхней, потом к нижней… Но я напряглась еще больше. Этот день… я боялась чего-то. Боялась и дрожала от переполнявших меня эмоций.
— Ты слишком напряжена? Волнуешься, знаю. Но, Ливи, позволь мне снять напряжение. Вот здесь, — мягко шепнул в ухо и поцеловал в щеку, оставляя мокрый след своих губ. Кончики пальцев нежно поглаживали шею, плавно переходя к позвоночнику, а после к спине. Тихо ахнула от наглого прикосновения. Мой глухой вскрик так и не огласил стен комнаты, будучи поглощенным жарким вдохом Линара, впитавшим его с настойчивой жадностью.