Летчик, густо покраснев и надвинув шлем на нос, поспешно шмыгнул за свой компьютер, тотчас спрятавшись за ним, а вопленица пожала плечами.
- Ваш мальчик просто не умеет пить.
- Я не мальчик! – огрызнулся Данька из-за крышки ноутбука. – Мне уже двадцать семь!
- Да, он не мальчик, он – Пабло, - Ромка опустил шляпу обратно на голову. – Присаживайтесь. С чем пожаловали? Принесли еще какие-то письмишки?
- Нет, привела к вам свою давнюю знакомую, Татьяну Алексеевну, одна она не решалась сюда идти, - Кира Казимировна кивнула на свою все еще озирающуюся спутницу, и та дребезжащим голосом сообщила из ворота свитера:
- Я не люблю посты. И раньше сюда вот так запросто не пускали, как-то это странно… Попеределывали тут все – вообще не так было. И дом совсем другой раньше был, низенький… А где Борис Витальич? Неужто на пенсию спровадили?
- Я так понимаю, вы посещали старый пост, - Ромка сел прямо, внимательно глядя на нее провернутыми глазами. – Борис Витальевич погиб при исполнении шесть лет назад.
- Печально, - вздохнула пиявка, опускаясь в одно из кресел, - неплохой был человек, хотя и злобный. А помощник его, длинный такой, шустрый, баламутик? – не помню имени.
- Валька? Он в командировке.
- Тогда я даже не знаю, с кем и говорить, - погрустнела пиявка. – Мне нужен кто-то сообразительный, а вас я никого не знаю.
- Мы тут все сообразительные, - заверил Ромка, - кроме Пабло.
- Ну да, - кивнула Татьяна Алексеевна, - этот я сразу поняла, что бестолковый.
- Чего?! – вознегодовал Летчик, вскидывая голову.
- Долбанная конструкция! – прорычал Барик, пихая не желающий собираться стол. – Почему эти болты сюда не подходят?!
- С ним, наверное, я тоже говорить не буду, - сделала вывод пиявка и снова устремила взгляд на Ромку. – А вот что насчет вас?
- Ну, со мной все в порядке, - Ромка откинулся на спинку кресла. – А вы – Татьяна Алексеевна Сташина, стаж сорок два года, возраст маски – семьдесят девять, последнее обновление данных – девяносто девятый год, серьезных нарушений по городу не имели, проходили как свидетельница по делу одной гиены в том же девяносто девятом.
- Гиена была поймана две недели спустя и списана. Кажется, она была стоматологом, - добавил Бедуин, и Летчик изумленно вопросил:
- А откуда вы все это знаете?