- Ну, тогда он ничего бы не сказал – просто грохнул бы его – и все!
- Странно, Рома, что ты вспомнил именно его, - усмехнулся Бедуин. – Были и другие известные и более полезные Пабло. Например, Пабло Пикассо.
- О, Пикассо я знаю! – обрадовался Манул. – Он бы тоже ничего не сказал – он бы сразу как давай рисовать тигров на ходулях!
- Кажется, тигры на ходулях были у Дали, а не у Пикассо. Только не тигры, а слоны… и, кажется, это были не ходули…
- Я на этот бред реагировать вообще не собираюсь! – надменно заявил Летчик. – Я вообще не имею отношения ни к каким Паблам! Я… - он, задумавшись, поправил шлем, и Ромка немедленно посоветовал:
- Если ты не помнишь, кто ты – спроси у Дюхи, у него все записано.
Данька злобно сверкнул на него глазами, и в этот момент раздался сигнал от наружной калитки. Летчик, развернувшись, подъехал к частично восстановленному пульту и кисло сообщил:
- Почтальонша пришла с какой-то бабой.
- Ты дистанционное открывание починил? – осведомился Ромка.
- Нет еще, там все сложно…
- Тогда иди и открывай.
- А чего я-то сразу?!
- Ну ты же не починил.
- По протоколу со мной должен кто-то еще пойти, - напомнил Данька недовольно, вставая.
- Протокол составляли без учета наличия на посту Пабло.
- Я схожу, - милостиво сказал Манул и вышел, пихая перед собой ворчащего Летчика. Вскоре они вернулись в сопровождении Киры Казимировны и круглой пожилой, слегка намокшей дамы с пухлыми щеками свекольного оттенка. Седые волосы дамы были заплетены в косу, туго закрученную на затылке, а высокий ворот толстого свитера закрывал ее лицо почти до верхней губы. Дама озадаченно оглядела молочно-белыми глазами пиявки постовой зал, а потом, чуть щурясь, принялась рассматривать каждую из гончих, точно пытаясь выискать среди обитателей поста кого-то определенного.
- Здрассьте, Кира Казимировна, - Ромка приветственно приподнял шляпу. – Ваши ноги, как всегда, выглядят отлично!
- Спасибо, Роман, - кокетливо ответила почтальонша, чуть поправив короткую юбку, – я не считаю возраст поводом для того, чтобы прятать вполне нормальные ноги.
- Да у вас и права нет на то, чтоб их прятать – это ж, практически, национальное достояние. Надеюсь, вы больше не сердитесь на отдельных неразумных граждан, пытавшихся прибрать к рукам ваши ноги?