Миджестия перевела взгляд на вход и её сердце пропустило удар: лёгкой походкой к ним направлялся Оракул. Это очень-очень плохой знак. Зачем он явился? От них ничего хорошего ждать не приходится. Полностью белоснежный мальчишка задорно улыбался. Определить сколько ему лет не вышло, ведь оракулы выглядели так, как хотели. Этот, видимо, чувствовал себя ребёнком.
— Рады приветствовать вас, — спокойно сказала Миджестия.
Улыбка Оракула стала шире.
«Пожалуйста, только молчи, прошу тебя!» — как молитву повторяла она про себя.
Оракул поправил свои белоснежные сверкающие волосы и уставился пустыми глазами без зрачков на новорожденную Мистритию, которая что-то агукнула в ответ. Кроме этого звука в зале царила тишина. Даже окна перестали дребезжать.
Оракул открыл рот, вынося ещё одно своё непреложное предсказание:
Едва минёт последний детский год,
Беда большая от Драконов к вам придет,
И лишь наследница Мистрития народ свой от неё спасет.
Его потусторонний голос отражался эхом даже от переполненного зала. Королеве стало нечем дышать. Ноги у неë подкосились. Оракул ещё раз хитро улыбнулся и исчез также внезапно, как и появился. По тронному залу пошли шепотки.
— Дракон? Неужели из самого Дракадриата?
— Какой ужас…
— Майнхен обречён. Точно вам говорю. Никто не может справиться с драконами!
— Но ей же не драться с ним придётся.
— Кто ж знает. Предсказания Оракулов всегда туманны, они говорят загадками.
— Бедная королева. Гляньте на неë.
У Миджестии закружилась голова. В области груди вспыхнула невыносимая боль. Она схватилась рукой за сердце.
— Праздник окончен, — будто из-под воды услышала она голос Малтириаша.
Он, наконец, посмотрел на неë. Его лицо вытянулось от удивления и паники. Картинка перед глазами королевы поплыла.
— Миджестия! — крикнул он.
Больше она ничего не услышала. Похороны королевы Менехуне состоялись через несколько дней после праздника рождения Мистритии, оставив скорбь в душах Менехуне.
***
Примерно в то же время и тот же час, когда Миджестия и Малтириаш принимали у себя гостей, в королевстве Дракадриат королевская чета сидела в огромной спальне новорождённого принца Рикрена, которому совсем недавно пошел четвертый месяц от роду.
— Растус, не позволяй Рикрену сосать пальцы, — строго произнесла королева Родриэна, оторвав взгляд от книги на коленях.