Я посмотрела в зеркало и удовлетворённо хмыкнула своему отражению. Обстановка времён королевы Виктории навевали мысли об исторических романах Флобера и Бальзака. Наверное, так встречали знаменитые содержанки золотого века весеннее утро: в сладостной сонной неге и в ожидании письма от богатого покровителя.
— Я вот всё думаю: что могло заставить бывшего преподавателя раздеться перед художником? Ведь это осуждаемо со стороны общества и уж никак не соответствует моральному образу педагога.
— Один-один, господин Ларанский, — холодно ответила я. В замечании художника, брошенном с прохладной непринуждённостью, послышался оттенок язвительности. — Вы правильно сказали: бывший. Но не припомню, чтобы говорила, кем работала раньше.
— Ваша манера держаться. Чуть зажата, как у человека, который осознаёт, что на него смотрят остальные. Вы хорошо образованы. С вами интересно говорить, потому что начитаны. Это не пустая начитанность, чтобы произвести впечатление, а вдумчивая, рассуждающая. Вы стараетесь применить знания к своей жизни. На других смотрите через призму собственного опыта. При этом словно оторваны от реальности. Одеваетесь сдержанно, без изысков и излишеств. Внешность позволяет вам быть яркой, но вы словно не замечаете её. И, главное, когда говорите, то невольно возникает ассоциация: вы в центре аудитории читаете лекцию.
— Впечатляюще, — я задумчиво покачала головой. Но тут же спохватилась и замерла. — Должно быть, у вас большой опыт общения с разными людьми.
Ларанский усмехнулся.
— Люди часто скрывают свою истинную суть. Задача художника вытащить внутренний мир человека на свет.
Я задумалась. Видеть людей насквозь — сомнительный дар. С одной стороны, он позволяет избежать неприятностей. Но с другой — делает человека одиноким.
— Совсем как у О.Генри в рассказе про художника, чей талант привёл к краху и нищете, — вздохнула я и осторожно повела плечами.
Затёкшие мышцы сладостно заныли. До конца рабочего времени оставалось ещё полчаса. «Каких-то полчаса, и можно будет расслабиться», — подумала я, представляя, как заберусь в тёплую ароматную ванну.
— Во времена О.Генри пороки старались прикрыть добродетелями, — прервал поток мыслей Дан. — Так того требовало общество. Сейчас люди гордятся своими пороками едва ли не больше, чем добродетелью. Если вы заметили, то фрики — одни из самых богатых и популярных людей. Хотя ещё в прошлом веке с ними старались не иметь дела.