— Всё же красть эту бабаню была глупая затея, — Вадим отошёл от окна и уселся за стол.
— А что ещё нам было делать, если эта дурочка собралась втихаря обвенчаться с утырком Говеном. Он там три года землю пахал, стараясь сунуть лапу в шахты. Случись это, и не видать вам наследства.
— Пошёл бы опять в армию! — принц стукнул ладонью по полированной столешнице. От удара позолоченная крышка чернильницы подпрыгнула, обиженно звякнув.
— Ага, — поддакнул Возгарь, — а можно было бы открыть пуговичный магазин.
— Почему пуговичный? — нахмурился Вадим, не понимая, куда клонит советник.
— Ну как же! Это принесёт примерно такой же доход, сколько и ваше служение. Только намного безопасней. Не хотите освоить новое дело?
— Прекрати паясничать! Я и не думал уходить из армии. Это всё отец. Он приказал вернуться и заняться добычей железа.
— Вы десять лет тянули это дело, открыли новые шахты. Усовершенствовали плавильню. Неужели вы готовы всё бросить из-за девчонки?
— Она истеричка и недалёкого ума. Я бы не хотел видеть её подле себя, — Вадим поморщился, вспоминая их первую встречу. Она надменно поджимала губы, не желая его слушать. А потом вообще заявила, что его шрам вызывает в ней чувство отвращении, а потому любые разговоры о браке неуместны. Когда же он предложил ей подумать и узнать его поближе, она принялась визжать и топать ногами, угрожая что-нибудь сотворить с собой, если он будет настаивать.
— Мы уже сделали первый шаг, — Возгарь подошёл и сел с другой стороны стола. — Теперь придётся идти до конца.
— И быть всю жизнь несчастным? Стоят ли этого шахты?
— Всегда можно завести себе любовницу, — пожал плечами советник.
— Я так не могу. Ладно, иди посмотри, вдруг она уже проснулась. Надо скорее покончить с этим делом. Всё равно дороги назад нет. Её репутация уже испорчена. Кстати, а священнослужителя-то ты позвал?
— Обижаете, мой принц. Он давно здесь и ждёт, когда его пригласят.