В конце концов, он всего лишь раб, моя собственность — браслет подчинения обхватывал его левое запястье тугим кольцом. Имею право посмотреть, за что отвалила целую тысячу.
А мужчина и правда был хорош: удлиненные глаза с густыми темными ресницами, чувственные губы, развитая мускулатура. При этом раб казался удивительно гармонично сложенным: не слишком тяжелый, он наверняка ловок и быстр. Прозрачная вода не скрывала ни кубиков пресса, ни того, что пониже, а длинные ноги вытянулись до середины маленького бассейна.
— Нравлюсь? — спросил Геррах, не открывая глаз.
— Главное, чтобы у дяди создалось впечатление, что ты мог мне понравиться, — уклончиво ответила я.
Он разлепил ресницы и посмотрел прямо на меня.
— Присоединяйся, — вкрадчиво предложил. — Места хватит.
Я и правда опустилась на бортик, свесив ноги в воду. Юбка тут же промокла, облепив бедра, и взгляд темных глаз прикипел к моим ногам.
— Вот так ты и должен на меня смотреть, раб, — похвалила я. — С вожделением.
— Это легко, — улыбнулся Геррах. — У меня давно не было женщины, а ты довольно красива.
Он метнулся ко мне стремительным движением дикого зверя, и его тут же отбросило прочь, приложив о мраморный бортик спиной.
— Осторожнее, — предупредила я, закидывая ногу за ногу. — Если станешь калекой, отправишься назад к столбу. А тебя вряд ли возьмут счетоводом, с твоей-то фактурой.
— Что за хрень ты на меня нацепила, женщина? — взъярился он, пытаясь стащить браслет.
— Не твоего ума дело, — ответила я. — Зови меня по имени — Амедея. Правильнее было бы госпожа, но не хочу, чтобы ты потом оговорился при дяде.
Он попытался сковырнуть браслет зубами, намылил запястье. Я наблюдала за потугами раба с растущим раздражением. Пощелкав пальцами, привлекла его внимание.
— Ты не снимешь его, как ни старайся. Так что привыкай к новому положению. Здесь не так уж плохо, согласись.
— Быть игрушкой богатой шлюхи? Завидная участь!
— Сам ты шлюха, — с достоинством ответила я. — Быть может, в твоих диких землях женщины и ложатся под каждого, кто приглянется, у нас же все иначе.
— То-то тебе расхваливали выдающиеся мужские стати рабов.
— Но я ведь не стала ждать новой партии и взяла посредственного тебя.
Геррах осклабился и выпрямился передо мной во весь рост.
— Ты серьезно? — спросил он.
— Сядь уже и убери с глаз моих это все, — досадливо махнула я рукой. — И слушай дальше. План такой: через неделю приезжает мой дядя. К этому сроку мне надо обтесать тебя настолько, чтобы ты смог сойти за приличного человека. Времени совсем мало. Неделя — это семь дней.