А по большому счёту, мне по барабану. Я ж личность толерантная.
Блин, всё равно как-то стрёмно.
На сегодня фсё. Обняла»}
На четвёртом снова долбят мячом. Достали, футболисты фиговы.
[5 ИЮЛЯ, СУББОТА]
Утро взорвалось неистовой трелью будильника, который я с вечера поставила на 6.00. Вместе с утром взорвалась и моя голова. Мозги разлетелись и ошмётками повисли на люстре… на стуле… на приоткрытой дверце шкафа…
Хоспади, подумала я, что вообще происходит?!
Сегодня выходной или как?!
Вяло соображая, я нащупала на прикроватной тумбочке мобильник. Глядя на него одним глазом, отключила звук любимой ещё вчера мелодии. Потому что сегодня, после столь внезапного пробуждения, эта мелодия отправится в мусорку.
Но это не точно.
Сунув телефон под одеяло, я уткнулась лицом в пространство между двух подушек и мирно засопела, стараясь восстановить и по возможности досмотреть прерванный сон.
Ну и пусть моё лицо станет скомканной туалетной бумагой. Пусть! Зато я наконец-то высплюсь.
Не знаю, кто как, а я цветные сны вижу каждую ночь. Они приходят ко мне каким-то непостижимым сюром, который я терпеть не могу. Особенно после просмотра «Андалузского пса». Вот где жесть. Этот криповый глаз ещё долго преследовал меня.
Примерно такие сны мне и снятся.
И приходится их смотреть. Потому что я не имею привычки просыпаться среди ночи с диким ором и вздыбившимися от ужаса волосьями. Однажды я обмочилась от страха, но так и не проснулась. Утром мне было, мягко говоря, неловко. Разумеется, я никому об этом конфузе не рассказала. Сунула постельное бельё в стиралку и всё. Мама удивилась. Потому что я как-то не очень по хозяйству.
В этот раз мне снилось, будто я торопливо вталкиваю ноги в какую-то обувь. Приглядевшись, узнаю свои любимые детские кроссы. Розовые, заметно потёртые. Тогда, в детстве, я заносила их буквально до дыр и долго ещё не могла расстаться с ними. Таких удобных кроссовок у меня больше никогда не было.
Обувшись, я спускаюсь во двор своей девятиэтажки. Только это оказывается вовсе не привычный мне двор, а лужайка в хвойном лесу. Из тёмной чащи внезапно выбегает большая белая собака, за ней щенок, такой же белоснежный. Они вдвоём начинают ко мне ластиться, и я глажу их поочерёдно промеж висячих ушей.
Затем из леса выбирается огромный медведь, тоже белый. Он встаёт на задние лапы и громко ревёт, приветствуя всю нашу честну̀ю компанию. Я сначала было пугаюсь, но собаки дружелюбно виляют хвостами и начинают кружить вокруг медведя, игриво покусывая его за толстые бока. Медведь смеётся, будто от щекотки, вытаскивает из-за пазухи балалайку и принимается бренчать знакомую мелодию…