— Странно все это, — вслух озвучила я свои мысли, стараясь делать вид, что не ощущаю затылком чужой взгляд, — зачем остался? Может, от долгов бежал?
— Ты чего самое плохое о людях думаешь, Катерина? Что Москва с тобой сделала, а?! — бабушка раздраженно отвесила мне невесомый подзатыльник. — У него фирма своя. Кажется, ремонтами занимаются… Толком не знаю ничего… Поговаривают, он всю свою недвижимость в столице продал и хочет нашу Мариновку превратить в курортный город.
— Бред, — фыркнула я, закатывая глаза. Почему-то все мое нутро отвергало, что маньяк может оказаться не маньяком. — Зачем ему это надо?
— Денег заработать. Он уже отстроил дом отца. В настоящую крепость превратил! Забор четыре метра в высоту, камеры… Выкупил территорию вокруг пляжа, строит там что-то днем и ночью, рабочих навез... Светка говорит, он новый владелец магазина и еще нескольких заброшенных домов. Пес знает, что будет… Но ты… — она резко перевела на меня строгий взгляд и пожурила пальцем, — Запомни раз и навсегда: он парень хороший, работящий. Не смей ему дерзить! Он нашу Мариновку любит, рабочие места дает, людей местных уважает!
— Пфф! Нужен он мне… И не собиралась, — нехотя пообещала я. В общем-то, это было правдой. Никаких дел с этим мужчиной я иметь не планировала. И вообще, надеялась никогда даже не пересечься.
— Идем, городская моя, — бабушка произнесла это, как насмешку, а после подхватила под руку и повела к выходу с кладбища. Когда я обернулась по сторонам, Семена уже нигде рядом не было.
«Ушел, — облегченно вздохнула я, — и славно!».
Бабушка ходила медленно, задыхаясь. На предложение купить палочку ругалась, как сапожник. Дома тоже было ее не удержать. «Я вас всех тут бодрее!», — каждый раз утверждала. К забору за кладбищем мы шли тридцать минут.
— Бабушка Тося, — увлечённая уходом за бабушкой, я вздрогнула, услышав знакомый голос. Обернулась и увидела заведенный автомобиль, — садитесь, подвезу.
— Нет, спасибо! — тут же отозвалась я, подталкивая бабушку в сторону дома. Но та не поддалась, всячески улыбаясь Семену. Растерянно, я тихо шепнула ей на ухо: — Что ты творишь?
— Спасибо, сынок. В моем возрасте вредно лишний раз ходить, — неестественно мягко пролепетала та, что еще минуту назад отчитывала меня за просьбу меньше напрягаться. — Поможешь залезть?