Чай вдруг показался до отвращения приторным, поэтому Аэриса отставила его, отвернулась. Токсикоз мучил ее со страшной силой. Она уставилась в окно, рассматривая пятнистого оленя, который постоянно прибегал в сад из леса. Аделина стукнула по окну длинными ногтями, заставив зверя испуганно дернуться и убежать.
– Эти твари совсем потеряли страх. Нужно позвать Адама с друзьями на охоту.—Сказала мать, обращаясь сама к себе. Она очень много говорила об Адаме – тот был ее любимым сыночком, который полностью разделял как ее любовь к ботоксу, так и к сохранению чистой крови: – Александру в любом случае не долго осталось управлять «Азаик». Компания скоро станет публичной. Так что нам нужно подготовить все для его возвращения домой.
– Александр об этом знает? – В голосе Аэрисы прозвучали стальные нотки.
– Скоро узнает. – Аделина смотрела на ныне пустой сад, в котором шевелили ветвями вековые дубы, и улыбалась.
ГЛАВА 2. Сплетенье рук, сплетенье ног, судьбы сплетенье.
Его дыхание опаляло мне кожу. Каждое прикосновение, самое простое и невинное отдавалось тысячей импульсов. Искра, пусть ложная, была прекрасна.
Дорога до дома разбилась на смешанные фрагменты. Боже… мы целовались в такси, словно подростки, а на глазах у меня замерли слезы, так правильно было наконец-то к нему прикоснуться. Я держала его лицо в своих ладонях и задыхалась от беспричинного, поглощающего меня счастья. Кажется, Александр занес меня в апартаменты на руках, попутно срывая одежду.
Этот мужчина здесь, он наконец-то мой. Я так сильно его люблю.
Эта удивительная совместимость. И так хорошо вместе, что наслаждение смешивается с болью. Кажется, что если моргнуть, отвлечься на секунду, то он исчезнет. Исчезнут прикосновения больших, но таких нежных рук, исчезнет его запах, голос, который шепчет мое имя будто молитву. Но я закрываю глаза и распахиваю их, а он все еще рядом.
Кажется я толкнула Александра на кровать, а он подчинился, будто мои слабые руки могли действительно сдвинуть его с места. Туфли я потеряла еще где-то в холле, поэтому шла босиком. Его белое тело, распластанное на темно синих простынях сводило меня с ума. Александр смотрел на меня так, будто я представляла собой ответ на все его мечты, желания, будто я стала наградой за годы тяжкого труда, несчастий и боли. Я не заслуживала этого взгляда, но не могла запретить себе наслаждаться им. А еще пониманием того, что наконец-то Александр мой.