Я сняла мокрую от дождя юбку и сбросила с себя блузку, оставшись в одном нижнем белье. По тому, как вздыбились боксеры Александра, было легко предположить, что ему очень нравится то, что он видит. И когда он только успел снять брюки?
Сил медлить не было. Я оседлала своего босса, коснулась стальных мускулов плеч, живота, груди. Расстегнутая рубашка все еще болталась на нем, но пуговиц на ней уже не было. В реальности кожа и мышцы были еще лучше, чем в моем воображении. Горячая кожа, нестерпимо горячая.
– Ты горячий, – сказала я ему, испытывая потребность касаться его. Прикоснулась губами в развязном поцелуе, исследуя языком его рот. Когда отстранилась, он не сразу смог заговорить.
-- Ты тоже, – было сказано, как факт.
-- Я имею ввиду, твоя кожа очень горячая, -- смогла связать предложение. Молодец, Кира! Так держать.
-- У итхисов старой крови температура тела … выше. – А вот Александр не был настроен вести беседы. Он взял меня за волосы, мягко притянул к себе, прикоснулся к губам столь нежно, будто и не его рука сжимала мои волосы. Это сочетание грубости и ласки сводило меня с ума.
И мне захотелось ответить тем же. Я целовала его шею, а потом не удержалась и прихватила кожу зубами. Ответом мне стал благодарный рык, а руки мужчины легли на ягодицы.
-- В тумбочке у кровати лежат презервативы.—прошептал он. От того, что нас будет разделять хоть что-то, мне захотелось бессильно взвыть. Но он был прав. Я расправилась с упаковкой, пока он снимал боксеры.
Что ж, Александр везде был идеален. Его большой, красивый член походил на идола, выточенного из мрамора. Этому идолу хотелось поклоняться всеми возможными способами…
– Кира, – голос Александра прорвался сквозь десятки применений для этой штуки, которые я рисовала в своих фантазиях.
– Думаю с чего начать. – призналась я, удивленно понимая, что способна соображать. Когда односторонняя искра ударила меня с Аэрто, я будто исчезла. Провалилась во тьму и перестала быть собой, а с Александром… хотелось растянуть удовольствие навечно. Он улыбнулся, натянул презерватив и взял дело, то есть меня в свои руки. С торжествующим рыком он опрокинул меня на спину, его поцелуи обжигали, прикосновения плавили. Александр навис надо мной, большой, сильный, способный уничтожить меня или вознести на небеса. Он было собрался начать исследовать своим ртом и руками мое податливое тело, но был остановлен.