— Здесь нельзя говорить на снежном языке, он имеет слишком большую силу для вашего мира, — юноша сделал шаг назад.
— Значит, ты и правда… Зимний король? — замирая от сладкого ужаса спросила Тала.
— Выходит так, — Иней почти виновато пожал плечами. Казалось, это его не слишком радует или, может быть, он сам удивлён таким поворотом.
На взгляд Талы он не был похож на короля. Ни благородная внешность, ни богатые одежды не могли придать ему вид правителя, убеждённого в собственном превосходстве и праве распоряжаться чужими судьбами и жизнями, которые казались росомахе естественными качествами урождённого владыки. Даже те, кто родился в обычной семье, но позже получил власть — не над целым королевством, а всего лишь над одним из множества кланов оборотней, — даже они вскоре менялись. И повадка, и взгляд, и речи — всё в них говорило о силе и праве, что были им вверены или вырваны с боем. Иней ничем не был на них похож.
— Мне всегда хотелось увидеть ваш мир, но быть Зимним королём я никогда не мечтал… Говорят, он совсем другой, не похож на наш. Но я вижу… — он повернулся вокруг своей оси, глядя по сторонам, — мне кажется, наши миры похожи.
— Это потому, что сейчас у нас зима, — росомаха невольно улыбнулась.
Юноша замер, пристально глядя на неё.
— Теперь ты назовёшь своё имя? — спросил нежно, будто боясь нового отказа.
— Меня зовут Тала.
— Тала, — медленно повторил он, и девушке показалось на миг, что она услышала журчание весенних ручьёв, нежный перезвон капели, полные надежды и радости голоса птиц, дождавшихся весны…
Он, что же, произнёс её имя на своём загадочном волшебном языке? Вскрыл его суть, о которой она прежде и не подозревала? И ещё показалось Тале, что произошло что-то важное, что зимний закат и застывшие под снегом деревья, и остров, и замёрзшее озеро вокруг, и притихшие птицы, наверняка не улетевшие далеко, ждущие неподалёку, и низкое зимнее небо, — все они свидетели этого важного и непонятного.
Хорошего, кажется, но хрупкого. Нужного, но неуловимого. Волшебного. Предрешённого.