— {Когда}, — выдохнул почти ей в губы граф и скосил на них глаза.
— Не, увольте, ваше сиятельное сиятельство, — взяла себя наконец в руки Лита и вежливо выдернула локон из графских пальцев. — Мне корыто как-то привычней.
— Ну как знаешь, — вздохнул мужчина. — Тогда иди и стирай! Не сможешь пятна отстирать, тогда по-другому с тобой поговорю. На брюках позумент золотой. И стоит он…
— Я поняла, — смиренно склонила голову Лита. — Сто золотых один локоть. Полжизни отрабатывать.
— Умница. Понимаешь, — поиграл бровями граф, снова усаживаясь в кресло и закидывая ноги на пуф. — Точно хочешь рискнуть? — он поднял руки, изображая кистями чашечки весов, и попружинил ими в воздухе: — Корыто — постель. Щелочь развести — воду налить в графин. Жестко спать — мягко спать. Плюс еще золота тебе подброшу. Ты же за этим в Марлуцию пришла?
— Я поняла, — прервала его Лита. — Могу идти?
— Точно не передумаешь?
— Точно! — тряхнула кудрями Лита. — Корыто!
— Ну смотри, — глухо произнес граф, и Лита вздрогнула: ей показалось, что где-то далеко в небе угрожающе прорычал гром. — Как бы потом жалеть не пришлось.
— Не буду! — легкомысленно ответила Лита и, снова сделав пару криво-косых книксенов, выскочила из кабинета хозяина замка.
За дверью она на секунду прижала ледяные руки к горящим щекам и прошептала:
— Ой мамочки-мамочки родные!
Ей показалось, что в кабинете графа стукнула створка окна, а затем дальний гром снова окатил крыши замка. Лита подобрала юбку и пустилась бежать.
ГЛАВА 4. Игра в пятнашки
— Графин ему подай! Воду налей! Постель взбей! — сердито пыхтя, ворчала Лита, таская воду в ведрах из реки в корыто.
Стирать она отпросилась подальше от замка. Тетушка Афара никак не могла понять, зачем уходить из оборудованной замковой прачечной, но Лита настояла на своем. Корыто она взгромоздила на Романтика, заставив его невольно настроиться на философский лад и задуматься о своей юдоли, а в корыто сложила стиральную доску, ребристую, как ее жизнь, и темно-коричневый брусок мыла.
— Щелочью и синькой брюки его сиятельства нельзя мучить! — напутствовала ее управительница. — И о доску особо не три. Нежный предмет. Ты ручками, ручками!
— Ручками! — передразнила ее Лита, отойдя на безопасное расстояние. — Агась! И ножками тоже.
Придя на берег речки к мостку, она для начала злобно пнула валяющиеся на траве сиятельные штаны. Те взвились в воздухе, но земное притяжение вернуло их назад. Лита покосилась на несчастный предмет одежды. Перед глазами невольно встал их хозяин. Мужественная фигура графа и его смеющееся лицо с иронично изогнутыми дугами бровей едва не материализовались в воздухе. Сердце девушки сдавила когтистая рука сожаления. Ну нет, дудки! Лита решительно тряхнула головой, выбрасывая из нее это и подобные ему вредные чувства. Работа есть работа! Зачем она вообще сюда приехала? То-то! Вот и будет действовать по плану.