Стоит, пожалуй, обратиться за советом к артефактору. Если кто и знает способ поправить ситуацию — только Ромул Гринтон. Надо лишь придумать, как расспросить его и не раскрывать все карты.
— Как скоро ты справишься? Что я могу сделать, чтобы помочь? — спросила жена, как только я отстранился от неё.
Что? Арията предложила помощь? Мне? Всемогущему дону — Хранителю Гиюна? Жалкая человечка считает, что способна вмешиваться в дела драконов? Её точно подменили. Прежде супруга не интересовалась ничем, кроме рукоделия.
— Лучшей помощью будет, если ты сделаешь вид, что ничего особенного не произошло. Служанки помогут тебе одеться, потом мы посетим обязательные мероприятия. Никто не должен заподозрить, что ты стала другой. Договорились?
Она передёрнула плечами:
— Сложно играть роль, не зная ни текста, ни мизансцен. Я такой пьесы даже в школе не проходила.
Что она бормочет! Какая ещё школа? Я окончательно потерял терпение и, чтобы не сорваться, решил уйти, буркнув напоследок:
— Уж постарайся, если не хочешь, чтобы тобой занялись лекари.
Выскочил из спальни, заорал в сторону каморки прислуги:
— Где вы, бездельницы?
Обе девушки выбежали оттуда с испуганными лицами. Я велел им помочь донне и пошагал прочь. Нужно проветриться и как следует всё обдумать.
***
[{Ариадна}]
План был отличным. Исполнила я его безукоризненно. Легко выбралась в окно, ловко спустилась по дереву, с последней ветки спрыгнула на траву приствольного круга и помчалась к видневшейся в дальней части здания арке. Так себе удовольствие — бег босиком по не успевшим разогреться плитам внутреннего двора, но я даже не заметила неудобства. Ликовала. Успела понять, что противник не полез за мной, а значит, пока он выскочит во двор, я буду далеко. Где? Не важно, лишь бы найти помощь.
Не преодолев и половины расстояния, осознала свой просчёт. Я не учла авиацию.
Заметив надвигающуюся тень, глянула вверх и заорала от ужаса. На меня спускался дирижабль — его гигантский, обтянутый чешуйчатой кожей корпус имел перепончатые крылья, длинную шею с острыми шипами, голову, горящие гневом глаза и... когтистые лапы. Одна из них подцепила меня, оторвав от земли.
Дыхание перервалось, челюсти свело. Ноги продолжали бессмысленный бег, а руки вцепились в поймавшую меня лапу. В жёстких объятиях неуютно, но свалиться на стремительно удалявшуюся землю страшнее.