Ослабленный, но счастливый, Редгар сидел рядом и смотрел на мать и дитя. Его брови сошлись вместе в недоумении, когда он почувствовал, как по его щеке скатилась горячая обжигающая слеза. Стерев ее рукой, он непонимающе смотрел на мокрую развернутую ладонь. «Драконы — не плачут. Драконы — сильные». Слова отца всплыли из памяти и обдали воспоминаниями, когда он совсем еще маленьким ребенком плакал у погребального огня матери. С тех пор он держал себя в руках при любых обстоятельствах, даже когда потерял истинную пару, хотелось облегчить душу слезами, но он этого не делал. Так откуда на моей ладони соленая горячая вода?
Услышав скрип кровати, он прервал свои мысли и посмотрел на лежащих. Нэйра привстала и дрожащей рукой стала расстегивать пуговицы спереди на платья. Расстегнув последнюю пуговицу, она прислонила ребенка к своей небольшой груди. Ребенок, с жадностью захватил материнский сосок в рот, несколько раз причмокнул и вновь зашелся в голодном плаче. Обессиленная она упала лицом в подушку, ее плечи задергались от истерических рыданий. Сердце Редгара вновь обдало огненным жаром, внутренняя ипостась заскулила в унисон с плачущей девушкой, терзая и без того израненную душу младшего.
Редгар осторожно слегка дотронулся до плеча девушки. Нэйра нервно повернулась в испуге, ее глаза широко расширились от удивления.
Он молча взял орущего ребенка на руки, к его удивлению, тот сразу замолчал, засунув свой кулачок в рот, стал причмокивать.
— Вот и молодец, помусоль свой кулачок, пока мама набирается сил. Рот младшего растянулся в довольной счастливой улыбке, его сердце трепетало от радости. Рубашка на теле Редгара слегка дрожала от блаженного урчания его внутренней ипостаси.
— Опять Вы?!
Нэйра продолжала удивленно смотреть на сидевшего рядом с ней старого знакомого, бережно державшего в своих руках ее кровиночку. Ее щеки мокрые слегка поблескивали от слез, вытерев их рукой, она с любовью перевела свой взгляд на ребенка, глаза вновь заволокла пелена слез.
Редгар все это время, внимательно смотрел на нее, поспешил успокоить. Ее слезы ранили его сердце так, как словно сотня гномьих мечей вонзались в него одновременно.
— Нэйра не плачьте, возьмите лучше ребенка и покормите. Он протянул ей ребенка, глаза светились от счастья, чуть глуповатая улыбка застыла на лице. Ему приходилось не раз держать на своих руках детей, но этот вызывал в душе необъяснимые неземное блаженство, возносящие его и драконью ипостась в оковы счастья и любви. Редгар быстрей постарался отдать его матери, боясь, что внутренняя ипостась вновь заставит его украсть.