– Это не он, а она… – пискнул пробегавший мимо мальчишка в зелёной ливрее.
Глупый поступок, ибо прислуге не положено встревать в разговор старшины зала с гостем! Рука у фэйра Мартина так и зачесалась, а ухо паршивца находилось слишком далеко для возмездия, да и опять же, при посетителях выволочка – дурной тон. Парень-то, как видно, дурак? Но это то, что видно фэйру Мартину. Он же не знает, что вчера мужчина в скромном дорожном костюме снабдил мальчика парой золотых, такую сумму удастся заработать месяцев за семь! С лихвой оправдает брань, оба выкрученных уха и несколько подзатыльников. Мальчик должен был от души облить уксусом поданное кушанье, а затем – произнести нужное местоимение, указывая на того, кто имел отношение к приготовлению блюда. Мальчик всё сделал, как надо.
– Она-а-а? – протянул посетитель всё тем же издевательски-спокойным тоном. – Ну, тогда я и вовсе не удивлён. Кто у вас на кухне? Какая-то кухарка с постоялого двора вместо повара с патентом?.. Ну, так зовите её сюда, хоть познакомимся, кто тут потчует стряпнёй проезжих гостей, которым все уши прожужжали местной достопримечательностью…
За соседними столами послышись тихие, а затем и явные смешки – едоки начали прислушиваться к беседе и приготовились вставлять комментарии по мере надобности. Фэйр Мартин, не теряя внешнего достоинства (а в душе у него всё кипело не хуже, чем в кастрюле с секретной подливой!), хлопнул в ладоши, обращаясь к не так уж далеко убежавшему мальчишке:
– Позови фрей Оливию! Живо!
Затем он снова слегка поклонился, обращаясь не только к гаду-провокатору (а в том, что это – подстава со стороны конкурентов, бурлящий гневом бывший церемониймейстер теперь не сомневался), но и к окружению за соседними столами:
– Достопочтенный фэйр, «Белый лось» в настоящее располагает тремя поварами высшей квалификации. Сейчас перед вами предстанет одна из них. Думаю, мы всё выясним и уладим недоразумение.
Старшина столового зала ещё не успел договорить фразу до конца, когда за его спиной послышался восхищённый вздох нескольких посетителей мужского пола и одно завистливое фырканье представительницы пола прекрасного. Ничего странного в этом не было, а мужчина в дорожном костюме (разумеется, Арно Монфокон) действительно мог убедиться в том, что портрет на медальоне из финифти не приукрашен…