Она жила одна в небольшой псевдостудии на последнем двенадцатом этаже, вид из окон, захватывающий дух, как и сумма, которую предстоит платить еще не один год.
Благо с работой и переживаниями о завтрашнем дне проблем нет, почти нет, — конечно, специфика контингента сказывалась.
С другой стороны, откровенных идиотов не наблюдалась. Часть действительно интересовалась учебой и охотно осваивала материал. Да, собрания, отчетности и «внезапные» проверки вносили свою лепту, но в целом ситуация была приемлемой.
Даже репетиторство как средство заработка не требовалось, всего несколько учеников да немного работы по вычитке и правке, но это уже натуральное хобби, только оплачиваемое.
Нравится звучание собственного имени? Хочешь, чтобы к тебе все обращались по имени-отчеству? Ответ прост — иди в школу!
Лера до сих пор не понимала, почему каждый встречный-поперечный постоянно использовал личное обращение и никак не мог ограничиться безличным. Она прекрасно здоровалась и без «Валерии Яковлевны», но это она и другие преподаватели. Все прочие считали иначе, а учитывая, что прочих было на порядок больше, иногда к концу дня, попав на танцы, девушка искренне радовалась простому «Лера».
Вообще, до начала педагогической карьеры она искренне полагала, что учителям нравится их предмет. Вот просто до крайности и фанатизма. В первый же год преподавания она убедилась, насколько не права. Причем если с русским было попроще, то литература — это ужас. Натуральный кошмар. Снова и снова одно и то же. Разные слова, разные фразы, но одинаковые мысли. Внести что-то новое в литературу удавалось с трудом и скрежетом. Даже с директрисой, обычно поддерживающей ее начинания, возникали сложности. Школьная программа, составленная давно и периодически дорабатываемая и совершенствующаяся, — основа каркаса воспитания и мировоззрения. Менять что-то на свой взгляд нельзя, опереться на другую базу нельзя, просто потому как другой базы нет. С русским попроще: более ранние учебники, иная подача материала проходили. В литературе подобного не было.
В целом, наверное, это правильно и нормально, но именно из-за этой правильности в последние годы Лера от всей души полюбила такой специфический жанр, как фэнтезийный любовный роман. Неграмотно, нелогично, неестественно, но зато какой полет творчества. Никаких вторых, третьих слоев реальности и мысли. Никаких придумок «автор хотел сказать…», ничего. Хочу — читаю, хочу — нет. Идеальный вариант.