Настолько вкусно, что мысли об опасности отступили на второй план, задвинутые туда взбодрившимися инстинктами. Захотелось ткнуться носом в этот запах, попробовать на язык, показать ей себя во всей волчьей красе. И, забывшись, волк рванулся...
Рванулся бы, если бы мог.
— Отпусти, — сквозь зубы выцедил Ларс, стараясь дышать мелко и в сторону.
Как же злила собственная реакция! Он слишком долго не встречал никого из оборотней, не давал воли инстинктам, забыл, каково это — чуять другого волка. Нет, с волком было бы проще. Волчицу. А может, она ему и приворотного от души сыпанула? Решила поглумиться и сожрать!
— Чтобы ты мне всю работу испоганил? Как сердце чуяло, что надо подстраховаться, — женщина ощупала ремни, не повредил ли, и чуть ли не носом ткнулась в плечо, — Хорошо подживает. Да не дергайся, швы разойдутся! — велела она, слегка придавив его ладонью за горло, но тут же отпустила, не дав времени возмутиться.
До Ларса стало доходить, что есть его не собираются, как и делать всё остальное, что пришло в тяжёлую голову. Скорее, наоборот. Старательно отрешившись от влияния запаха, он понял: женщина пропахла той же дрянью, что и он. Явно лекарственной, вон какой густой слой на месте укуса. И она колдовала…
Похоже, ему всё-таки удалось добраться до ведьмы.
— Это ты вытащила меня из болота?
— Ага. Тебя здорово потрепали, яд гулей и для волков опасен. Повезло, что он тебя не добил.
— Это не везение. Я его прикончил. — Возразил Ларс.
— А тело в болоте притопил? — Вроде бы спросила из интереса, но недоверие так и сквозило в голосе.
— Не веришь?
— Я гуля рядом с тобой не видела.
Спорить она не стала. Ларс нахмурился, разглядывая хозяйку.
Молодая волчица, сильная, уверенная в себе, одарённая… Что она забыла на этих болотах? Почему одна?
— Развяжу, если обещаешь не буянить. Идёт?
Ларс кивнул, и ведьма принялась сноровисто его распутывать — ремни на запястьях, широкое застиранное полотенце поперёк груди. Когда путы ослабли, он рывком сел. От резкого движения плечо обожгло болью, перед глазами помутилось.
— Учти, второй раз лечить не стану, — предупредила незнакомка, и обморок пришлось отложить до лучших времен.
Оборотень осмотрелся спокойнее. В доме было чисто и как-то пусто. Вот вроде горшки на полках стоят, а всё самые простые и грубые, и посуды совсем немного, и живности почти никакой. Ларс считал, что в доме каждой уважающей себя ведьмы должен быть черный кот, но здесь обитали только бабочки-лазурницы. Сидели на стенах причудливым декором, липли к хозяйке — она привычно отмахивалась от них, чтобы не мешали. А ведь ещё недавно они с такой же охотой облепляли наполовину обглоданный труп!