Наматывая слезы и сопли на кулак в углу, я уже готовила план мести. Сейчас мне стыдно за то, как я выкрутила щиколотку глиняной фигурке в обратную сторону с намотанным на шее тонким серебристым волоском, злостно бормоча себе под нос, всё еще хлюпая им: "А нечего свои ноги растопыривать там, где не нужно". Когда обида прошла - жалко стало бабушку. Вот только лечить таким же способом вывихнутую лодыжку я не умела.
Очень скоро я поняла, что могу не только калечить, управлять людьми и животными, если у меня есть их частичка: волос, ноготь, кровь, кожа и т.д., но и создавать големов, повелевать ими.
Теперь, когда я потеряла все, что было мне так дорого, моя способность дает мне крохотный шанс освободить своего младшего брата и отомстить за смерть родителей. Я убью Варну и ее посмешище бывшего мужа Говена, да хоть всех перережу кто встанет на моем пути, меня никто не остановит.
Тридцать семь дней я скиталась по ночлежкам, почти не ела и не спала. Меня никогда нельзя было ни стройной, ни толстой, что-то среднее, не слишком идеальна, но и не запущена, однако сейчас на меня было страшно взглянуть: бледное лицо, мешки под глазами, мой привычный выпирающий живот теперь прилипал к ребрам. Каждый день я вставала с одной лишь мыслью – «я должна это сделать, я смогу, стану сильнее». Иначе я никудышняя дочь и сестра. За это время я совершенствовала навыки стрельбы из лука по зайцам и оленям, училась держать в руках меч и хоть немного нападать и блокировать им атаки. У меня был один из лучших учителей - Эрих, такой же мальчик, как и мой брат, но уже возмужавший, которого насильно забрали из семьи и сделали безжалостным воином неспособным на эмоции, сожаление. Он бьет и рубит без замедления, и глазом не моргнув. Ни один мускул не дрогнет на его лице, когда в него летят брызги крови.
В памяти тупой, ноющей болью отзывалась одна и та же картина, поэтому я боялась закрывать глаза. Ведь каждый раз я видела, как на моих глазах маме перерезают горло, когда она заслоняет собой Пауля, не давая его отнять, а отца сначала до полусмерти избивают, а потом королевская стража вонзает в его сердце меч. А я лежу в конце комнаты и не могу пошевелиться, я хочу подползти, вцепиться зубами в воинов Варны, но не могу. Мне не больно. Я совсем ничего не чувствую, могу только смотреть и безмолвно кричать, плакать. Так действует яд проклятой ежевики из последних запасов ведьмы.