Магистр ответил не сразу, чуть повыше приподняв подбородок и показательно задумавшись. После чего широко улыбнулся, но уже контролируя каждое из своих дальнейших действий с тщательно взвешенным перед этим словом.
- Это было охренительно здорово! Хотя и выглядело со стороны чистейшим сумасшествием.
- И, конечно же, вы не собираетесь мне рассказывать всю историю вашего знакомства с моей матерью. Вы хоть имя её помните?
- Разумеется. Моя память – это вся моя жизнь, и то, что я из себя на данный момент представляю. – казалось, Дариус попытался уколоть своим напоминанием Адарта. Вот только непонятно, чего именно он хотел этим добиться. – Амира Маита Тобранская из пятнадцатого колена Инвиктов, как и твой отец. Такого ослепительного цвета волос, как у неё, я не встречал, наверное, вообще ни у одного цессерийца. Цвет настоящего королевского червонного золота. Про глаза и вовсе можно говорить часами. Чарующая бирюза, буквально светящаяся из глубины бездонного омута, в котором хотелось тонуть до бесконечности снова, снова и снова. И, да, ты прав. О таких отношениях никому не рассказывают и не потому, что они были запрещены нашими обоими кланами… Эта те самые воспоминания, которые считаются слишком личными и запредельно бесценными. Ими не разбрасываются, их не продают и тем более не тиражируют на каждом шагу. Мне пришлось приоткрыть данную завесу только для того, чтобы объяснить свою личную позицию в твоём деле, Адарт. Я не просто так заинтересован в твоём будущем. Теперь у меня на твой счёт появились очень даже далеко идущие планы, поскольку мне придётся совершить воистину нечто невозможное.
Действительно дилемма, от которой закоротит в голове у любого цессерийца. Особенно после ряда пережитых событий, чьи последствия не смог бы предсказать ни один из когда-либо живших оракулов.
Астон и рад бы поставить в этой безумной истории финальную (а лучше фатальную) и очень жирную точку, но теперь… Теперь, глядя в кристально чистые тёмно-серые глаза Дариуса Грэнвилла вдруг ясно и чётко осознал, как много ещё не знал. В том числе и о том, как много было известно магистру о его личной жизни, а главное… Какие на самом деле страшные тайны связывали этого древнего бессмертного с его давно погибшей матерью.
За столь долгий срок можно было уже напрочь забыть обо всех своих юношеских увлечениях и связанных с ними людях. Но, если Дариус не врал (а что-то подсказывало Адарту, что тот действительно не врал), то как раз благодаря этой памяти им и удалось сегодня встретиться, как и положить начало чему-то неминуемому, до жути страшному и смертельно опасному далеко не для них лишь двоих.