Они с мужем не могли сосуществовать мирно, а страдал ребёнок. Обвинять в крахе их семейной жизни одного Алибека было, конечно, удобно, но вряд ли честно.
Она тоже не захотела стать для него удобной женой.
В салоне, пахнущем дорогой кожей и едва уловимым ароматов мужского парфюма, царило тяжёлое молчание.
Минут через пять Мирай успокоилась настолько, что смогла не только смотреть в окно, но даже видеть проплывающие мимо улицы. Местность была хорошо знакома, но дальше на перекрёстке можно было свернуть в три разные стороны, поэтому Мирай на всякий случай уточнила:
– Куда мы едем?
– За дочерью, конечно, – не оборачиваясь, обронил муж.
Что ж, мечта Эси сбылась. Хотя бы ненадолго.
***
До самого детского сада они больше не обменялись ни словом. Лишь когда машина остановилась на парковке перед садом и Мирай взялась за ручку двери, чтобы выйти, Алибек бросил:
– Я сам заберу Эси.
Мирай настороженно замерла.
– Почему ты?
– Посмотрю, что тут у них творится.
– Хорошо.
Администрации детского сада и службе безопасности сейчас предстояло испытать настоящий стресс, но спорить Мирай не стала. Муж заметит мелочи, на которые она не подумает обратить внимание, и сделает из этих мелочей правильные выводы. И если ему что-то не понравится – помилуй Аллах виновных.
Даже притом, что Алибек проводил с дочерью так мало времени, назвать его плохим отцом у Мирай при всём желании не поворачивался язык. Эси он любил безмерно.
Один из главных необъяснимых парадоксов мужа.
Сидеть в одиночестве в машине не хотелось, поэтому Мирай решила немного размять ноги и подышать свежим воздухом. Махнула оставшемуся за рулём Назар-бею, окинула взглядом парковку, на которой помимо их машины в разных местах стояло всего три автомобиля, подошла к ажурной калитке, индикатор пропускной системы на которой при её приближении загорелся зелёным огоньком, и прошла внутрь. Парк с игровыми и спортивными площадками находился с противоположной стороны здания, но и здесь между аккуратных дорожек в нарочитом беспорядке были разбросаны цветочные клумбы, образующие причудливые композиции вместе с кустами словно искрящегося огоньками каллистемона и разноцветной абелии. Тень цветам давали широкие листья редких банановых или невысоких гранатовых деревьев. Сейчас было как раз время цветения гранатов и Мирай, с детства восторгавшаяся их нарядными красными цветами, поднялась на небольшой холмик к ближайшему дереву. Прислонилась спиной к тёплому, нагретому за день жарким стамбульским солнцем стволу и позволила зрению расслабиться на зелёной перспективе, за которой едва угадываемо бликовали воды Мраморного моря. Вон мощные зубцы старинного Семибашенного замка, Эдикуле, бывшей тюрьмы для самых высокопоставленных преступников и одновременно бывшей сокровищницы Османов. Одна из башен замка и часть стены сейчас в строительных лесах – реставрируют. Справа, если присмотреться, в просвете между кронами деревьев виден кусочек её дома: бирюзовая крыша и средняя часть рифлёного карниза из белоснежного мармарийского мрамора.