– Нет, господин Базилевс, – обратилась она к Баське почтительно, а я поморщилась: нахальный комок меха и без того много о себе мнил. – Это не из санэпидстанции. Инспектор Торльнсон из полиции.
– Мяу? – изумился Баська.
А я так растерялась, что повторила за ним:
– Мяу? Тьфу, то есть, что от нас потребовалось полицейскому?
– Не могу знать, – пробормотала София. – Он не сообщил. Сказал, что дело срочное и важное. Вот! Так его пригласить?
– Зови, – вздохнула я.
А что делать? Не пустить инспектора – себе дороже выйдет. Еще вызовет повесткой, или заявится с конвоем, или устроит еще какую гадость. Признаться, вся доступная мне информация о методах работы полиции черпалась из прессы, а журналисты наших бравых правоохранителей отчего-то не особо жаловали.
София кивнула и скрылась за дверью, а я показала Баське кулак.
– Веди себя прилично, понял?
Он раздраженно дернул хвостом.
– Могла бы и промолчать. Что я, совсем дурак, что ли? Да и полицейский, надо понимать, блох искать не полезет.
Я в задумчивости побарабанила пальцами по столу. Да, вряд ли блохи или отсутствие оных представляли интерес для инспектора Торльнсона. Как и хрустальный шар или колода потрепанных карт. Но зачем-то ведь ему понадобился наш салон?
***
Инспектор Торльнсон выглядел как ожившая девичья мечта: высокий широкоплечий блондин с правильными, пусть и немного грубоватыми, чертами лица и открытым взглядом голубых, словно весеннее небо, глаз. Я невольно залюбовалась, а вот Баська, подлец пушистый, расчихался.
– Будьте здоровы, – машинально произнес инспектор.
Глядел он при этом на меня, так что показать паршивцу кулак возможности не представилось.
– Простите, – с некоторым недоумением произнес инспектор, – но как у вас это получается?
– Что – это? – мрачно осведомилась я.
Его высокие четко очерченные скулы слегка порозовели.
– Ну, это, – неопределенный жест рукой, – с закрытым ртом?
Ну вот, как только попадется красавец-мужчина, так сразу и подкидывает повод разочароваться! Неужели он подумал, что я это я чихаю? Да, похоже, именно так и подумал.
– Это не она, – прогнусавил нахальный комок меха с подоконника. – Это я. Ап-п-п-чхи!
К чести Торнльсона, подпрыгивать на месте и вопить: «Ой, говорящий кот!» он не стал. А ведь некоторые клиенты, не обладавшие столь похвальной выдержкой, именно так и поступали. А клиентки еще и норовили потискать Его Котейшество, вызывая тем самым высочайшее неудовольствие.