ГЛАВА 1. В отражении
Контуры действительности расплывались. Очень легко думать о таких вещах, пока контуры вашей действительности на самом деле не начнут расплываться, а мир не потеряет твёрдые очертания, превратившись в набор символов. Бас-гитара тяжёлым крестом лежала поперёк груди. Значит, я всё-таки упал. Неясно, это была репетиция с выпивкой или пьянка с гитарами? Трудно быть музыкантом непризнанной рок-группы... Об этом я зачем говорю? Кому вообще нынче легко... Легко думать о контурах действительности. Труднее в ней жить.
Хорошо было бы прийти в себя, подумал я и сделал небольшое усилие. Реальность неожиданным ударом резанула по глазам. Значит, я всё-таки существую. Когито и эрго. Теперь надо осознать, где и когда... И зачем. Однако, не слишком ли много философии для начала? Или магистранту филфака простительно?
Где мы вообще начали выпивать? Кажется, ещё на улице. Пиво и пиво, пузырь, за ним пузырь... В это время, впрочем, мы вроде бы музыку играли. Ничего не помню. А ведь, похоже, уже утро вовсю. Эх, амнезия - бесплатный приз на дне каждой водочной бутылки... Завязывать надо. Зачем я вообще пил?
Охая и кряхтя, я снова открыл глаза. И тут же закрыл. Весь этот свет завязать в узелок и отправить шахтёрам, чтобы не темно было давать стране угля. Мелкого, но много. А мне свет сейчас прямо вот совсем никак. Не нужен.
В голову словно ввинчивались два здоровенных шурупа - один в лоб, второй в висок. Несмотря на это, я всё-таки сумел осознать, что окружающая действительность выглядит как-то не так, как должна бы. Это было плохо. Не хватало ещё галлюцинаций с похмелья. Почему напротив меня плавает какой-то зелёный туман? Почему я лежу на булыжной мостовой? Откуда здесь взялась высоченная кирпичная стена со средневековыми бойницами? Где я?
Я ещё немного полежал, собираясь с силами. Было настолько худо, что даже перспектива белой горячки или потери пространственной ориентации не страшила меня и не вызывала никакого желания подняться и как следует оглядеться по сторонам. Хотелось только лежать и ждать, пока оно отойдёт. А ещё очень хотелось пить. Во рту настолько пересохло, что язык буквально царапал нёбо. Наконец желание попить (и сделать кое-что ещё) пересилило желание тупо лежать. Стеная, я приподнялся, спихнул с себя гитару и уселся у стены, обхватив ладонями свою несчастную голову. Это был первый шаг к подъёму. А вот второй меня заставили сделать со стороны: