Ган.
Точно Ган!
Будь там другой леопард, не светил бы досюда глазами. Да и не в них дело, не в глазах. Вита сердцем чувствовала тревогу.
Опасность.
Сегодня в море больше нельзя.
В подтверждение мысли выступили из далекой, что у самого горизонта лежит, дымки мутные очертания замка Властелина Зимы…
Вита села на снег и нахмурилась. Замок чем-то мешал. И злил. Он будто загораживал нечто важное.
Нечто…
А прошлой ночью ей снился чудесный корабль.
Будто плыл он в черных, полнящихся огнями волнах сквозь вечную ночную бурю. Шторм качал его, бился о крутые борта, но корабль было не остановить. И когда порывы ветра стали особенно сильными, когда волны начали перехлестывать через палубу, корабль вдруг оторвался от воды и улетел в небеса…
– Эй, деревенская! Ну, привет, – сказал кто-то за спиной.
Вита вздрогнула, подскочила на месте – благо, уже успела человеком перекинуться, – и повернулась. Вот только одежду еще не надела всю до конца. Слава солнцу, хоть нательную рубаху и штаны натянуть успела.
В паре метров от нее стоял высокий юноша в ладном полушубке, дорого расшитом по краю бирюзовым. В бушлате, из-под которого торчали соломой не по-зимнему солнечные, желтые волосы. Зеленые глаза смотрели оценивающе и хитро.
– А ну отвернись сейчас же, негодяй! – грозно вскрикнула Вита и, подхватив из мешка скользкую рыбину, швырнула ее незнакомцу в лицо.
Ловко получилось. Рыбина ударилась боком о его щеку и кувыркнулась в снег. Парень понял, отвернулся и заявил примирительно:
– Да ладно тебе. Я не специально. Сам на ручей ходил, туда, где в море с обрыва сток. Вижу, кто-то у камней возится. Дай, думаю, посмотрю.
– Посмотрел? – нахмурилась Вита. – Вот и иди-проваливай.
Она злилась. Первый раз так не повезло. Попасться у самой воды, и неизвестно еще, только в исподнем ее этот любопытный видел, или… Про «или» не хотелось и думать. Если увидел ее этот парень в птичьем облике – все! Конец тайне. И спокойной жизни. Если в Игривице проведают, что она оборотень, изгонят навсегда. И деда Кая с бабушкой Гердой тоже. За ложь, за страшную утайку, коей не должны были совершать самые уважаемые люди деревни.
Парень вроде бы не сильно удивлялся, значит, тайну узнать не успел. Сейчас его, кажется, больше заботили Витино одиночество и ее же расхлябанный вид. Еще бы, не каждый день на пути полуголые девицы встречаются. Да еще и зимой.