— Тапок, Васек, валите в гараж и ждите меня, — велел я друзьями, не отрывая от нее взгляда .
— А как же с этими… — начал Васька, но я только зыркнул на него, и он все понял.
— Ты. Уходи, — приказала снова девушка мне и даже издала нечто вроде угрожающего рычания, но ее тут же выгнуло от боли.
— Нет, — мотнул я головой.
— Тогда… покойник… — выдавила она и внезапно перекатилась с воплем муки подальше от меня прямо под развесистый куст, становясь почти невидимой в сгустившихся сумерках.
Я на четвереньках хотел переползти за ней, но остолбенел, отказываясь верить в то, что видел. С кошмарным звуком очертания ее хрупкого тела менялись, суставы щелкали, принимая иные углы, ломаные кости срастались, а окровавленная и истерзанная ранами кожа покрывалась светлой шерстью. Длилось это дикое чудо считанные секунды, а потом все откатилось назад и передо мной снова лежала без чувств на траве девушка. В крови и лохмотьях, бывших недавно ее платьем, трясущаяся до лязганья зубов, но уже без единой видимой раны или торчащей сквозь кожу сломанной кости.
— Охренеть-охренеть-мать твою это как?!!! — шлепнулся я на задницу, пялясь на нее в полном шоке.
— Если расскажешь об этом кому-то — умрешь сам и угробишь всех, кто узнает, — сказала, не открывая глаз… существо тихим и вроде бы слабым голосом, но я всей шкурой и костями почувствовал мощь и весомость каждого слова. — И никаких врачей… Или убью… Просто время…
— Да я пока в психушку не собираюсь, чтобы о таком кому рассказывать, — внезапно успокоившись, ответил ей, но похоже она уже не слышала — окончательно отрубилась. — Сначала шевелиться опять смоги, а потом уж угрожать будешь.
Подняв ее опять на руки, я пошкандыбал к гаражу. Поднялся боком по узкой лесенке, чтобы не притереть ее к стенам, а то может она только снаружи вся зажила, а внутри болит все адски и застал разве что еще по потолку не бегающего Ваську и смиренно сидящего Потапа.
— Да нахрена ж ты ее еще и сюда припер! — от возмущения и паники голос друга аж петуха дал. — Чтобы менты кровь ее потом тут нашли? Мало мы и так уже замазались? Че делать-то будем вообще? Когда этих жмуров найдут, то к тебе и придут сразу, Рус! У тебя окно туда прямо выходит, и все знают, что мы тут вечно отвисаем, да и репутация у нас опять же…
— Угомонись ты, репутация, — фыркнул я, аккуратно укладывая свою ношу на топчан. Никакого понимания почему внутри воцарилось не то что спокойствие — радость какая-то дурная совершенно, у меня не было, да и пофиг. — Сейчас пойдем и быстренько отволочем всех этих ряженых через пустырь к обрыву. Река после дождей высоко стоит, и течение — будь здоров. Их отнесет черте куда, до отмелей у Фадеевки, и с ними нас хрен кто когда свяжет. Не бзди, Васек. Пошли.