Ведь я была полукровкой.
Папаня нагулял меня с пришлой магичкой, от неё я и получила водный дар, ведь истинные «дети леса» были магами жизни. Я им тоже была, но немножко, а вот водой повелевала отлично, но внешне все взяла от родителя. Никто бы не смог сказать, что я не светлая эльфа – прекрасные светлые волосы, острые ушки, совершенные черты лица, даже не старела.
За глаза все шипели, плевались ядом, а в глаза безбожно льстили. Трон мне не занять, но старший брат ко мне хорошо относился. Сама не знаю, почему. Сестрица сводная своими бы руками придушила. Как же – нечистая кровь! Но отец признал меня, и его жена не смогла ничего сделать, так что официально она числилась моей матерью, но я слова доброго от нее никогда не слышала.
И вот, когда мне было двести три года, я влюбилась в человека. По меркам эльфов, он вообще был ребенком, но по меркам людей юным джентльменом. Его отец был адмиралом флота человеческого государства. Их корабль разбился у наших берегов, и ему требовался серьёзный ремонт.
Дело оказалось крайне небыстрым. Пока наладили связь с их императором, договорились о помощи, пока чинили, в целом они прожили у нас три месяца.
Мы болтали обо всем на свете, мечтали сбежать и плавать вместе на кораблях, исследовать мир, но моя сестрица не дремала. Подслушав наши разговоры, она всё доложила отцу.
Что могу сказать, у меня состоялся один из самых тяжелых разговоров в жизни.
– Дочь, не может быть и речи о таком союзе. Кто он? Даже не император, да и то, зачем тебе, дочери Вечного леса, этот смертный? Даже самый коронованный.
– Отец, он нужен мне для счастья! На него отзывается мое сердце! – молила я своего холодного отца, но его заботил только статус.
– Ты никогда не сможешь быть с ним, ведь ты княжеская дочь! Побойся предков! Если ты сама не можешь сберечь свою честь, так я тебе помогу! Не бросишь его, прикажу, чтобы завтра же нашли его тело! Что нам этот мальчишка? Пыль!
В его словах я не усомнилась ни минуты. Не жить моему Элю и пяти минут, если владыка хоть моргнет в его адрес. Как я шла бросать его, помнила урывками. Будто муха в киселе. Я говорила ему какие-то гадости, лишь бы он захотел уйти, не вздумал бороться за меня или ещё что-то. Его жизнь и так коротка, не могла я его погубить. Он уплыл с отцом, считая, что я всего лишь посмеялась над ним. Как было тяжело мне, не знал никто, только старший брат смотрел на меня с тревогой.