— О, — кивнула Юлия. — Это-то я пойму. Точно тебе говорю.
— И даже покажу в картинках, чтобы понятней было! — добавил Азраид, искоса взглянув на девушку, и та подумала, что не знает, кто сейчас над кем подтрунивает и смеётся. Юлия над богом или он над ней.
— Взгляни на эти статуи, — сказал юноша, обводя зал руками. — Что ты видишь?
Юлия всмотрелась в изваяния, изображающие ужасных монстров, и ахнула.
— Это же… это же сэрил! — воскликнула девушка. — А это…
— Именно, — кивнул Азраид и ухмыльнулся. — Это тролль. Старый знакомый, не так ли?
Властелин Мрака взмахнул руками, как дирижёр, и колонны под жуткий грохот сдвинулись с места и, вальсируя, одни — ускользнули к стенам, теряющимся во мраке, другие — притянулись ближе, подтянув к Юлии уже знакомых чудовищ. Здесь и сэрил, и тролль, и полная колонна крыс, и золотые тронги, и каристы…
— Ты познакомилась лишь с малой толикой моих созданий, коих, как видишь, много. — Азраид взмахнул рукой и ускользнувшие к стенам колонны вновь вернулись, перемешались с ближними и закружились в вальсе по залу, притягивая взгляд, обескураживая, сводя с ума.
Юлия замотала головой, сбрасывая наваждение.
— Подозреваю, что мериться количеством приручённых зверушек ты мастак, — заявила графиня. — Но мне-то что до этого?
— А такое ты видела? — ещё ядовитей улыбнулся Азраид и поманил пальцем из глубины зала колонну. По мере её приближения графине стало плохо. Изваянием в этот раз оказалась она сама, и не одна, а с Ваней. Колонная изображала девушку в вечных муках пытающуюся совладать с извивающимся и не желающим уходить призраком. — Видишь? Ты тоже моя зверушка. Не так ли? Я создал тебя, как и Ваню, и я горю желанием заполучить тебя не в слуги… нет. В союзники.
— В союзники? — горько удивилась Юлия. — Это с помощью убийства моих близких?
— Я не убивал никого из них, — развёл руками юноша. Его лицо стало по-настоящему серьёзным. — Я, ты не поверишь, не хотел этого. Моё желание — лишь месть твоему отцу, так как он в прошлом давно пошёл против.
— А король, конечно, сам по себе, — съязвила Юлия. — Он тебя ни в жизнь не слушался и не будет. Так, что ли?
— Король… — протянул юноша, задумчиво глядя на хоровод колонн. — Эльмир Третий вправе сам вершить правосудие…
— Это ты называешь этим словом? — возмутилась графиня. — Убийство людей, насилие над женщинами и детьми, распространение заразы на людские земли, спуск с поводка своих шавок и управление человеческим разумом. Правосудие?