— И будьте осторожны, мой друг. Фанатики ныне совсем распоясались. Орудуют уже не только на своих улицах. А всё чаще выходят на поверхность и грабят простых людей.
— С вашего позволения, смею не согласиться. Ведь я не «простой» гражданин. И кое-что умею, хоть и обделён силой физической.
— Да-да, — спешно ответил Суиз. — По вам видно, что лучше с вами не сталкиваться в тёмном переулке.
Беззаботная шутка маэстро не показалась уместной профессору Фенского университета прикладной алхимии. Но продолжать разговор он не стал. Молча развернулся и отправился обратно в своё убежище, кабинет директора, чтобы поскорее связаться с Гризельдой и передать ей последние новости о том, что увидел и услышал здесь и сейчас.
А Суиз какое-то время заинтригованно смотрел ему вслед и многозначительно улыбался, пока Флопси его не отвлекла тихонько:
— Маэстро, кукла пришла в движение. И мне кажется, это ко всему прочему ещё и кукольник.
— Как интересно… — новый начальник ГУП поднял руку и огладил растрёпанную чёлку. — Давай-ка возьмём её с собой в участок и как следует допросим?
— Есть! — ответила ему тишина.
А уже через секунду в подвальном помещении послышались громкие ужасающие звуки борьбы.
ГЛАВА 4. Струны души
Маэстро медленно спускался обратно в подвальное помещение, напряжённо глядя под ноги. Ему попросту не хотелось угодить в ловушку собственной помощницы, дабы не упасть в грязь лицом перед молодым дарованием, которое столь опрометчиво выбрало себе кумира.
Ведь Суиз Шомпаль не считал себя личностью, достойной подражания. И тем не менее, жизнь распорядилась иначе. Теперь он получил повышение по карьерной лестнице, стал начальником Главного управления полиции целого города. Хоть и не жаждал этого. Он лишь делал своё дело и исполнял поставленные задачи руководства, не забывая, однако, и о творческом подходе в процессе.
Поиск и поимка преступников, лиходеев по всей Империи питали его фантазию, помогали творить шедевры. А в неуравновешенном поведении беглецов Суиз черпал поистине непередаваемое вдохновение, прямо как сейчас, когда он ожидал чего-то большего, нежели примитивный допрос куклы.
Хрусть, хрусть, хрусть. Стекло под подошвой его ног продолжило скрипеть, неприятно отдаваясь в ушных раковинах. Звуки — вот его слабость, которая могла вывести великого маэстро из равновесия. Ни запахи, ни мигающий свет, ни психопатическое поведение преступников — ничто не могло вывести его из себя. И лишь одна слабость, о которой было несложно догадаться.