ГЛАВА 2. Утренний сюрприз
{Маркус Инорион, Хранитель ар-дона Инора}
Талия выглядела растерянной и дезориентированной. Больше, чем обычно. Я постарался подавить в себе раздражение. Нет, конечно, приезд в столицу, появление перед их величествами и другими важными сановниками – это не тот маленький круг, к которому мы привыкли за год жизни в Иноре, но все же и Талия не дочь сапожника. Герцог Пирейский должен был приучить дочь вести себя прилично в светском обществе. И уж не молчать подавленно, с большим принуждением отвечая на любой вопрос, как делала это Талия вчера на приеме. Бездна! Разве я не был достаточно терпелив с этой серой человечкой, которую мне подсунули по договору в жены? Разве я не пытался окружить ее вниманием, заботой? Но Талия лишь сжималась и замыкалась в себе, вздрагивая от каждой шутки и от каждой попытки расшевелить ее. А про ночи лучше вообще не говорить. После них хотелось вылететь из окна и поджечь пару рощиц. Чисто чтобы выпустить пар. И вот снова! Стоит едва не полураздетая в коридоре. А если сейчас здесь кто-то пройдет? Хорошо хоть в такое раннее утро, кроме слуг, никто и носа не кажет из своих покоев.
— Свет очей моих, вы куда-то торопитесь? – тщательно скрывая за иронией свое раздражение, поинтересовался у жены я.
— Не то чтобы очень… Хотелось поближе познакомиться со всем этим… музеем.
Музеем? Я почувствовал, как мои брови сами полезли вверх. Антуан за спиной хмыкнул, чуть ли не хрюкнул от смеха. Позор, а не жена! Скорей бы убраться из дворца в свое драконье логово.
Талия посмотрела за мою спину, и ее взгляд округлился. Словно она увидела там выходца Тьмы.
— Талия, вы хорошо себя чувствуете? – спросил я, делая шаг к жене.
На миг мне показалось, что она шарахнулась, готовая бежать от меня прочь, но потом шатнулась в обратном направлении. Нехотя сделала шаг и протянула руку, явно не собираясь подходить ближе, как сделала бы нормальная супруга. Я вздохнул, сам потянулся вперед и взял ледяную ладонь в руки. В глазах потемнело.
…Ночь. Черная, беспробудная, с далекими, но стремительно приближающимися звездами. Они вдруг закружились в безумном танце, вспыхнули перед глазами, а потом разбежались по телу, покалывая кончики пальцев и леденя грудь. Сердце, замершее на миг, застучало так, что грудная клетка, казалось, должна была треснуть. А следом за льдом уже вставала стена пламени. Огонь разрастался, напирал, так что я испугался, что не смогу совладать со стихией, не смогу подавить ее. Еще секунда, и, возможно, так и произошло бы, но тут Талия, ойкнув, выдернула руку и отскочила. Ее лицо побелело, и только широко раскрытые голубые глаза словно о чем-то умоляли.