- Я, конечно, не Шекспир (это она так прибеднялась и все правильно поняли), но все-таки считаю, что обладаю бо́льшим словарным запасом, чем английское простонародье. поэтому наш филолог в сельской лавке может не набраться необходимых знаний.
- Я не думаю, что местные аристократы более развиты в языковом плане, - парировал Сережка.
Ленка послушала обоих и высказалась:
- А давайте вы пошлете меня сразу в Оксфорд.
Таня посмотрела на Сережку и сказала:
- А что?
Сережка отрицательно покачал головой.
- Зачем нам нужен этот академический снобизм. Нам нужен живой разговорный язык. Мы же не за чистоту произношения боремся, а за количество слов. Конечно, если она проштудирует словарь Вебстера, толку будет мало. А вот если она его проштудирует, одновременно общаясь с народом… Ладно, не хотите сельской лавки, пусть едет в Лондон и бродит по улицам, заходя в магазины. За полгода так насобачится, что сама станет писателем.
- Ну да, - подхватила Таня. – А я к этому времени напишу книгу и ей будет что переводить.
- Ага, - сказала Ленка. – Она, значит, книжку будет писать, пока я шляюсь по улицам. Вот пусть пишет сразу на английском.
- Ленка, ну ты ведь профессионал, а у меня за плечами только пединститут, - стала уговаривать ее Таня.
В общем, к знаменателю так и не пришли, решив отложить дискуссию до приезда в поместье. Когда уже Сережка, погрузившись на широченную кровать, дожидался задержавшуюся Таню и она, появившись в белой кипени пеньюара, заставила его задержать дыхание, Таня со своей фирменной полуулыбкой вдруг сказала:
- А зачем нам, собственно, переводить. Буду, как и прежде писать на русском и издаваться дома. Почту-то никто не отменял. Что там по этому поводу говорит Петрович?
- Петрович ничего не говорит. Сказал только, что дураком был. Вот и пойми его после этого.
А поутру дверь номера тихонько отворилась и в нее проникла Ленка в халате, который она тут же сбросила на пол, оставшись в одних трусиках. За окном брезжило, а в спальне, отгороженной от мира плотными шторами, царил полумрак. И тишина, нарушаемая, если вслушаться, легким дыханием. Ленка прокралась к кровати, определила в какой стороне лежит Таня и юркнула под одеяло. Таня заворочалась и открыла глаза.
- Ленка? Что-то случилось?
- Ничего, - успокоила ее Ленка. – Просто там неуютно и тоскливо. А тут хоть живые души есть.