– За дровами, – хмыкнул он, указав на большую поленницу чуть в стороне.
– Зачем? Котелок я и без костра вскипятить могу. Это караванщики жгут обычно. Их много, а на артефакты деньги тратить жадничают.
– Под утро будет прохладно, – пожал плечами дикарь. – Не хочу, чтобы мой личный надсмотрщик обвесился соплями.
– Какой заботливый, – фыркнула я.
– Это не забота, а чувство самосохранения. Вдруг у тебя как раз задание заразить меня какой-нибудь местной особо убойной простудой. Так вот – не выйдет.
– Не выйдет заразить? – переспросила я, слегка запутавшись в его странных предположениях.
– Вообще ничего не выйдет, – на полном серьёзе отозвался он. – Даже не рассчитывай.
– Вот незадача! А я-то надеялась вернуть тебя ректору в целости и сохранности. И откуда такой пессимизм? Боишься развалиться по дороге?
– Боюсь прибить одну языкатую девицу и самостоятельно выполнить твоё задание, – огрызнулся он и, набрав охапку дров, вернулся к костру.
Пока я соображала, что ответить на подобное заявление, дикарь успел развести костёр и даже принести в котелке воду от ближайшего родника. Я дёрнулась было помогать, но он осадил меня одним движением руки.
– Сиди уж, зельева-ар. И так, небось, всё себе отдавила на этой палке.
– На какой... – опешила я и тут же, догадавшись, о чём речь, возмутилась. – Это не палка! Это лучшая метла! Я на ней дважды факультетские гонки выиграла! И ничего я себе не отдавила! Ни один артефактор не забудет про смягчающее. А мою красавицу делали лучшие! Дядя Вилор и...
– Да ладно, ладно, – отмахнулся он. – Я уже понял, что метла – идеальное средство передвижения, и никакие палки не страшны твоей чугунной... э...
– Что-о?! – подскочила я. – Что это у меня чугунное, а?
– Тихо! – вдруг шикнул этот хам, молниеносным движением зажав мне рот ладонью.
Я затрепыхалась, но с тем же успехом могла бы попытаться сдвинуть гору. Недолго думая запустила зубы в ладонь наглеца. Дикарь зашипел, а в следующую секунду я уже кувырком летела в колючий кустарник.
От моего визга в ночное небо взвились птицы. А треск рвущейся ткани заставил взвиться уже меня: «Любимая куртка! Три месяца на неё копила! Убью! И суд меня оправдает!»
Я наощупь выхватила из поясной сумки фиал с зельем, которое намеревалась презентовать дядюшке Перкину, и принялась продираться сквозь заросли.