Значит, теперь смертница как раз я.
– Милая, ты сегодня как-то слишком покладиста. Не заболела ли случайно? – не без ехидства обронила мачеха.
Нет, вот в отношении нее я точно солидарна с выбывшей не понять по какой причине Шанталь. Давить надо гадину, альтернатив нет. Тут борьба на выживание – или я, или она.
– Очень мило, что ты беспокоишься о моем здоровье, Памела, – как ни в чем не бывало ответила я, наградив мачеху и отца нежным взглядом невинной лани. – Я прекрасно себя чувствую.
Обожаю разочаровывать людей. Особенно тех, которые мечтают вывести меня из равновесия и как следует поиздеваться в итоге.
Памелу практически перекосило от разочарования. Она явно привыкла, что падчерица по характеру чистый порох – мгновенно вспахивает и следом взрывается. А тут вдруг все пошло не по плану. Придираться ко мне можно было, разумеется, и дальше. Но тогда появлялся риск предстать перед законным супругом именно той, кем Памела и являлась по факту – законченной стервой.
А ведь мистер Сейфорд может и призадуматься, на кой черт ему далось такое счастье. Не из-за любви к пока единственной дочери, вовсе нет, просто если жена ведет себя отвратительно по отношению к кому-то другому, то прилететь может и тебе. А богатые мужчины хотят облегчить свою жизнь, а не добавить себе проблем.
– Раз ты отлично себя чувствуешь, Шанталь, приготовься к приему как следует.
Я более чем покладисто кивнула.
Как следует – значит, укладка, макияж, маникюр, красивый и дорогой вариант. Стану ли я отказываться от подобного? Нет, разумеется. Раз угораздило вляпаться в такую странную и нелепую ситуацию, следует хотя бы получить все возможное удовольствие.
Прошел практически весь день, однако, пробудиться от затянувшегося сна так и не вышло. Я честно пыталась себя щипать, ждала, что вот-вот очнусь в собственной комнате в привычной обстановке. Вот только ничего подобного.
И вот вечером я уже стояла в холле дома в сногсшибательном белом платье на головокружительно высоких каблуках и встречала гостей. Памела твердила раз за разом, что мне не обязательно себя утруждать всем этим официозом. И чем чаще она говорила об этом, тем сильней я убеждалась, что мне как раз и следовало продолжать выполнять обязанности хозяйки дома. Каковой я теперь по факту и являлась.