– Разбирайтесь, Елена Анатольевна, – сказал Тимофей, укладывая стопку документов ей на стол. – За каждую следующую ошибку буду наказывать. Надоело.
Развернулся и ушёл в полной тишине. Он знал, что скоро она выйдет из себя, и её подчинённые до конца дня будут вынуждены слушать, насколько незаслуженно обделена должностью и высокой зарплатой. Стоило закрыть за собой дверь, как в коридор выпорхнула из своего кабинета симпатичная девушка, та самая, которую он видел в окне, когда стоял возле кучи мусора.
– Добрый день, Тимофей Александрович, – негромко произнесла она и улыбнулась.
– Здравствуйте, Илона Борисовна, – кивнул ей в ответ.
Она была среднего роста, изящного телосложения, с тонкой талией, обязательно подчёркнутой ремнём или широким поясом. Всегда на высоких каблуках, в платье или юбке длиной чуть выше колена, невольно привлекая внимание к стройным длинным ногам. Светлые, блестящие волосы до плеч, голубые глаза, дорогие украшения… Девушка смотрелась инородным элементом в стенах «управления технического заказчика». Её личное дело было известно Тимофею до последней буквы: двадцать семь лет, не замужем, детей нет, образование – высшее и не одно, в том числе и заграничное. Илона приехала в этот город из Москвы. Приехала за тем, чтобы занять место начальника управления, которое было ей обещано кем-то из команды бывшего президента. Но Громов не позволил навязать себе человека, которого не знал ни как специалиста, ни как руководителя. Он настоял, чтобы все претенденты на эту должность прошли различные, многоэтапные тестирования. Лучший результат ожидаемо показал Золотов, он и стал начальником управления. И если Зуева всячески показывала своё негодование по этому поводу, то Илона приняла провал собственных планов вполне спокойно. Но что у неё было на уме, Тимофей не знал. Итоги её тестирования были настолько низкими, что и должность начальника отдела, которую она всё же получила, не соответствовала уровню знаний и опыта. Золотов не доверял улыбкам Илоны и старался не контактировать с ней, если это не касалось работы.
«Тёмная лошадка, – думал он, ёжась под её оценивающим взглядом и стараясь не морщиться от «наивно» приоткрытых губ. – Интересно, зачем она вышла и стоит передо мной? Опять будет намекать, что свободна сегодня вечером?»