– Это эксперимент, – важно заявил Уголек. – Неудавшийся. Хотя с какой стороны посмотреть, если так-то. Ты – здесь, Мари – где-то там.
– А здесь – это где? – поддержала я дурацкий разговор.
Сейчас проснусь окончательно и придумаю, как отомстить мерзкому Арнольду.
– Здесь – это здесь.
Логично, однако. Тут кошачья морда отодвинулась, открывая обзор, и у меня непроизвольно вырвалось:
– Ой, мама!
Если учесть, что родительницу, сбежавшую от любящего супруга и обожаемой дочери едва ли не из роддома, мне никогда в жизни видеть не доводилось, степень моего изумления, думаю, станет понятна. И нет, Арнольд, несмотря на его склонность к идиотским шуточкам, в этот раз действительно был ни при чем. Потому что провернуть такое ему не хватило бы если не фантазии, так денег.
Находилась я вовсе не в привычной съемной комнатушке, куда с трудом помещались шкаф, узкая кровать, письменный стол и офисный стул, а в очень даже просторном помещении. Высокий потолок с лепниной, светло-бежевые с кофейными узорами обои. Широкая кровать – настоящее ложе, как в фильмах про роскошную жизнь. Кофейного же цвета полузадернутые занавески. Молочно-белый пушистый ковер. В углу – столик и кресла, возле кровати – торшер, предмет из юности моей бабушки, а то и прабабушки, только непривычный какой-то. И еще тумбочка у кровати, а на ней – раскрытая книга. Вот и вся обстановка.
– Но… но это не мой дом!
И не квартира Нонны Арнольдовны точно.
– Это, – важно сказал Уголек, – как раз твой дом. Раз уж ты теперь Мари.
Я потерла глаза. Ущипнула себя за запястье – больно. Спросила жалобно:
– Я сошла с ума, да?
– Было бы с чего сходить! – фыркнул Уголек. – Извини, но впечатления человека разумного ты никак не производишь. Элементарные вещи до тебя не доходят. Эх, не везет мне с хозяйками! Сначала Мари, настоящая которая – она-то как раз умом и сообразительностью отличалась, вот только изрядная доля авантюризма все портила. А теперь ты!
Голова шла кругом.
– Погоди, эта Мари – твоя хозяйка?
Котяра прищурился. Размерами, кстати, он впечатлял, не Уголек – Уголище. Не всякий мей-кун до таких дорастает.
– У тебя в роду жирафов, случаем, не водилось?
– А теперь твоя хозяйка – я! – сообщила я злорадно. – Раз уж я теперь Мари. И ты мой питомец.
И что мне с тобой делать? Тебя же прокормить – ползарплаты отдать надо.